12 граммов разницы

[Tyrrenian]

Название: 12 граммов разницы
Автор: Tyrrenian/  Прокопян с веслом и хочет весну
Бета:  ~Little Fox~
Рейтинг: NC-17
Статус: завершено
Женр: традиционно неизвестен
Дисклеймер: фабула принадлежит Шекли «Цивилизация статуса».
Размещение: нельзя без разрешения обоих авторов.


Тиро.

«Магазин Снов приглашает вас на первый бесплатный сеанс! Вы сможете узнать свое прошлое, окунуться в будущее, воплотить самые тайные фантазии! Наши специалисты многие годы считаются лучшими на Сангрии! Приходите! Мы ждем вас!»
Я с легким раздражением смял рекламную листовку, брезгливо бросив ее на проезжую часть. Чертов владелец магазина становился слишком настойчивым, но у него пока хватало денег, чтобы не становиться Жертвой. В обратном случае я не пожалел бы лишней пули для этого урода. Равно как и для брата Каина из храма в центре города. Оба пытались затянуть меня в свои сети уже третий год – поразительно долгий срок на Сангрии – но неизменно оставались ни с чем. Становиться наркоманом, ответив хоть раз на приглашение магазина, или подцепить какую-нибудь заразу во время одной из оргий в церкви мне не хотелось. Вот и приходилось постоянно нарушать закон. Впрочем, власти пока прощали мне подобные выходки – лучшего Охотника было не найти во всем городе.
Сангрия – планета, служащая сточной канавой для земного общества. Она была обнаружена лет семьдесят назад, но признана непригодной для жизни. И то дело: даже летом, когда воздух днем прогревался до сорока градусов Цельсия в тени, ночью дороги покрывались изморозью, а столбик термометра испугано замирал на отметке минус тридцать. А небольшое количество отравляющих веществ в воздухе добавляло экстрима и сокращало жизни населения. Сумевший протянуть здесь пять лет считался долгожителем. Но при этом дома и квартиры не оставались пустыми надолго: партии новых осужденных прибывали раз в три месяца.
Мне же «повезло» стать членом этого общества четыре года назад. И все это время я занимался тем, что молча и упорно игнорировал правила и законы планеты. Планеты, где было узаконено убийство, где пристрастие к наркотикам, жестокости и прочим прелестям цивилизации только приветствовалось. Изнасиловал, зарезал, пристрелил, обокрал – тебя будут носить на руках… До тех пор, пока не поймают на месте преступления. Проснувшись в камере космолета, я еще не знал местных правил и законов, я даже не помнил самого себя. И только номер на запястье позволял надеяться на присутствие еще кого-нибудь. Вот так голый, испуганный, с полностью очищенной от прошлого памятью, я ступил на землю Сангрии. И в первый же день попал под раздачу. Власти города, для увеселения жителей, издали закон, согласно которому в день прибытия новой партии заключенных каждый, имеющий статус выше горожанина, имел право на один выстрел в новоприбывшего. Естественно, мы тогда не знали всего этого. Сержанты раздали нам робы, огласили для каждого имя и приговор суда и отправились восвояси, оставив кучку людей на растерзание местным.
Было страшно. Даже не от неизвестности перед лицом нового «дома», а от того, что у меня не оказалось имени, что меня обвинили в преднамеренном убийстве сорока человек, что, одеваясь, я обнаружил идущую вдоль щиколотки татуировку: «Uno nos tribun». И где-то в глубине души заколотилось невнятное ощущение несправедливости. Как будто мне было здесь не место…
Додумать не дали. Слева раздались выстрелы нетерпеливых новичков, и толпа рассыпалась по подворотням и закоулкам, словно крысы. Люди: мужчины и женщины, бежали, боясь оглянуться назад, задыхаясь от непонимания происходящего и ужаса. А на площади уже лежал в луже крови первый труп. Я побежал вслед за группой показавшихся мне наиболее удачливыми мужчин, но они быстро рассеялись по развилкам и отворотам улиц, оставив меня наедине со своим страхом. Пришлось сосредоточиться и оглядеться более внимательно: грязная улочка, даже скорее проулок, обшарпанные дома, больше похожие на бараки с неуместными элементами изыска вроде занавесок на окнах или расписных вывесок. Все было слишком непривычным, неуютным. И сразу становилось понятно, что люди в этом мире не задерживаются.
Мне позволили в этом убедиться буквально через тридцать секунд. Из-за поворота вышли трое богато одетых мужчин, один из которых уже держал в руке наведенный на меня пистолет. «Широколучевой теплоизлучатель, серия 33N50», - послушно выдало подсознание и начало судорожно просчитывать за меня пути к отступлению. Судорожно, но слишком долго. Тело само скользнуло на землю, уходя из-под ударной волны, метнулось в сторону, к приоткрытой двери. Только в полумраке помещения я смог осознать произошедшее и устало опустился прямо на глиняный пол. Как выяснилось, зря.
- Что же вы, молодой человек, - раздался из глубины соседней комнаты голос, - проходите, располагайтесь.
Ни в интонациях, ни во внешнем облике вышедшего на свет старичка не было никакой угрозы, а его улыбка просто излучала добродушие и радость встречи. Я решил, что хуже все равно не будет, а сидя на холодном полу можно отморозить себе что-нибудь нужное, и последовал приглашению.
- Итак, как я понимаю, вы – Жертва? – поинтересовался у меня старичок, открывая огромную амбарную книгу и доставая из стола перо. Пришлось согласиться. Логично: за мной охотились, мне пришлось убегать и прятаться, следовательно, я – жертва. Потому я и кивнул, чтобы шепотом спросить:
- Здесь есть второй выход? Не хотелось бы встретиться с теми уродами, когда войдут внутрь.
- О, не беспокойтесь! – замахал руками старик. – Они не посмеют войти в дверь общества без приглашения!
- Общества?
- Позвольте представиться, Джереми Саймон, президент Общества Защиты Прав Жертв.
- Тиро, - представился я, немного смущаясь от невозможности назваться полным именем.
- Замечательно! – Саймон, казалось, был в восторге от моих способностей к устной речи. – Итак, вы – Жертва.
- Видимо, - старик принялся что-то скоро строчить в своей книге.
- Вы прибыли сегодня на корабле?
- Да.
- Выдали ли вам одежду, назвали ли имя и приговор?
- Да.
- В вас уже стреляли?
- Да, - мне стало казаться, что надо мной издеваются. Естественно, я прибыл на корабле, естественно, охранники выполнили все положенные процедуры, естественно, в меня стреляли. Иначе я просто не оказался бы здесь. Саймона глупость вопросов, похоже, волновала мало.
- Было ли совершено более одного выстрела одновременно в вашу сторону?
- Нет, - круг разомкнулся?
- Что же, - поднялся старик со своего места, - позвольте вас поздравить – ваши права не были нарушены ни по одному из пунктов.
Я ошарашено пожал руку президента, еще не понимая до конца, что же произошло.
- Всего доброго.
- Что? – это они так защищают права? Меня настойчиво подталкивали к двери, за которой, несомненно, ожидали те самые мужчины. – Вы же должны защищать меня!
- Нет. Мы должны защищать ваши права, - Джереми даже остановился ради того, чтобы растолковать мне все. – Ваша жизнь и здоровье – не наш профиль.
Я с силой уперся в дверной косяк, напрочь отказываясь выходить наружу:
- Хотя бы запасной выход здесь есть?
- Нет. Но не беспокойтесь, я прослежу, чтобы ваши права был соблюдены.
И снова – жаркий полдень, трое вооруженных мужчин и один испуганный и безоружный я. Что может противопоставить испуганный одиночка сработавшейся команде? Только свою удачу да толику природной ловкости. Несколько минут назад мне удалось уйти из-под выстрела, возможно, и сейчас тело могло бы дать мне необходимую скорость. Я внимательно разглядывал своих Охотников: высокие, богато одетые, что было замечено ранее, у каждого по золотой серьге в ухе. Длинные халаты частично сковывали, а частично скрадывали движения своих владельцев, благодаря белоснежным тюрбанам, они могли не опасаться жары. На моей стороне была скорость и ловкость, на их – численность и оружие. Безвыходная ситуация.
Звери во время пожара бегут прочь от огня. И только лисы прыгают в пламя, рискуя подпалить себе шерсть. Так и я рванулся вперед, почти сразу отбрасывая тело влево, чтобы перехватить пистолет из руки одного из нападавших. В свой первый день я еще не знал, что значит быть убийцей на Сангрии. Рывок, удар, кувырок – над головой пахнуло жаром, а на стене дома остался черное выжженное пятно. Главное – не останавливаться. Мужчина, стрелявший первым, сейчас спокойно стоял, прислоняясь плечом к углу дома, тот, у кого я выхватил пистолет, также не торопился предпринимать что-либо. Зато третий Охотник с гнусной ухмылкой целился мне в голову. К черту. Наверное, я и в самом деле убивал на Земле, потому как сейчас успел нажать на курок раньше противника. А потом – обугленная голова с вплавившейся в нее золотой серьгой. И ничего не колыхнулось в душе.
- Браво, юноша, - один из мужчин остановился в трех шагах от меня, подняв руки в доказательство добрых намерений. – Теперь вы приобрели статус Свободного Гражданина. Такое редко удается новичкам в первый же день.
Тогда именно Рамиль объяснил мне, как устроен этот мир. Вроде бы обычная социальная система. Просто… очень жестокая. Есть пиниты – новички, только прибывшие на планету. Самая бесправная категория. В день прибытия корабля пинита может убить каждый желающий. Правда, разрешено сделать только один выстрел за сутки. Сами же новички попадают в категорию Жертв и вынуждены либо спасаться бегством, либо бросаться в бой. При втором варианте в случае успеха пинит может перескочить одну ступень статуса и стать Свободным Гражданином. Человеком, имеющим право на ношение оружие, на ведение бизнеса, на развлечения и статус Охотника в Играх.
Между двумя этими прослойками, пинитов и Свободных Граждан, находились горожане. Ими становились те новички, которым удалось выжить в первый день, но при этом они не смогли никого убить. Подобные люди становились чернорабочими, слугами, шлюхами. В общем, не слишком высокий статус.
Одну из высших ступеней иерархии занимали Хаджи, к которым принадлежали мои новые знакомые. Их отличительной чертой была золотая серьга в ухе, и обращаться полагалось исключительно на «Вы». Помимо прав Свободного Гражданина, эти люди обладали правом нарушать закон прилюдно и выбирать себе Жертву для Игры.
Ну и самая высшая каста – Патеры. Те, кто держал в своих руках не только весь этот город, но и планету в целом. К счастью, за все то время, что я жил здесь, мы с ними ни разу не пересекались.
Вот так и прошел мой первый день. Естественно, никто не стал объяснять мне правила выживания, вроде того, что по ночам все сидят дома и стараются не сдохнуть от холода, но зато мне в наследство от убитого достался небольшой магазинчик ядов и кое-какое состояние. Первые полгода я старательно изучал книги по ядам и противоядиям, запоминал химические формулы и реакции. Но, как это часто бывает, большая часть знаний мне не пригодилась.
Женщины, составлявшие на Сангрии одну десятую населения, были консервативны, а потому предпочитали проверенные средства: мышьяк и стрихнин. Смерть долгая и мучительная. Мужчин же больше интересовали противоядия. К счастью, вариантов было также всего два. В общем, дело как-то шло, я даже смог оборудовать в подвале магазина тир и регулярно закупать все новые типы узколучевого оружия в гильдии убийц. И жизнь вроде как начала налаживаться. До прихода брата Каина.
В тот день клиенты валили просто толпой, по непонятной причине решив приобрести как можно больше ядов и противоядий на все случаи жизни, и мне приходилось вертеться, словно белке в колесе. Так что вечером я только и мог, что устало рухнуть в кресло перед камином и вытянуть ноги. Стук в дверь был воспринят как издевательство. Да и действительно, мой магазин работал до восьми вечера, а часы показывали половину девятого. В такой ситуации неурочного посетителя хотелось убить медленно и с удовольствием. Тем более, что камин как раз мог вместить в себя человеческое тело…
Но пришлось вставать и тащиться к двери, чтобы обнаружить за ней благообразного старичка в рясе:
- Удачной Охоты, мистер Тиро.
- Удачной, мистер… э? – признаться, я был удивлен, увидев на планете хоть кого-то, у кого на лице не было написано «преступник и убийца».
- Брат Каин, - старичок поклонился и змеей скользнул внутрь. Хотя я его не собирался пускать. – Мы хотим пригласить вас на службу в наш Храм.
- Службу?
- Зло есть сила могучая и непреодолимая, - голос брата Каина зазвучал громче и торжественнее, словно он читал проповедь перед паствой. Наверное, в чем-то так и было. – Но и ему нужна помощь верующих, дабы проникнуть в души людей и поглотить их. Что есть тьма, как не разрушительная сила, что властвует над всем сущим во Вселенной? Что есть дьявол, как не скопище всех грехов и пороков, недостижимый идеал, к которому, тем не менее, стремится каждый из нас? Войди в наш Храм, услышь наш зов, ступи на верную дорогу к Аду!
Священник говорил еще что-то, но я стал засыпать на пятой минуте, а потому пропустил практически всю захватывающую речь. Право слово, только в верующие мне не хватало податься для полного счастья. Но старик не ушел, пока я не поклялся в обязательном порядке присутствовать на их ночной службе в понедельник. Идиотизм, конечно, но пришлось пойти, иначе брат Каин таскался бы ко мне с проповедями каждый день, а этого моя чувствительная натура могла и не выдержать.
Впрочем, все оказалось не так плохо, как могло бы быть. Собравшиеся в храме прослушали коронную речь священника, вознесли хвалу Сатане и Злу в облике его и тут же переключились на оргию. И если терпкое вино я еще пригубил, то попытавшуюся стянуть с меня штаны девку пришлось отгонять угрозами и оружием. Равно как и последовавшего за ней мальчика. Оргии меня интересовали меньше всего. Особенно, когда я увидел, что шлюхи в зале незаметно что-то вкалывали под кожу верующим. Потому и побежал срочно домой, тихо матерясь от ночного холода и неприятных ощущений в желудке. Вычленить наркотик, который подсыпали в вино, было непросто, к тому времени разум затуманился почти полностью, и смешивать противоядие пришлось почти на ощупь. Но я справился. Правда, потом провалялся без сил еще два дня, периодически склоняясь к тазику, чтобы срыгнуть желудочный сок вместе с остатками наркотика.
На третий день я обнаружил у себя под дверью приглашение в магазин снов. Обещание раскрыть правду о пребывании на Земле интриговало, но чувство опасности и недоверия за время жизни на Сангрии обострилось многократно, и от листовки явно несло чем-то недобрым. Как выяснилось уже в магазине, от листовки несло мощными наркотиками, которые мастера смешивали в различных пропорциях, добиваясь ярких образов. И которые вызывали мгновенное привыкание. Убегать пришлось с боем. Благо, я каждый день тренировался в тире, а потому мог похвастаться неплохой реакцией.
С тех пор приглашения приходили пачками. Правда, был период, когда вместо листовок приходили здоровые мужики, обвешанные оружием. Но после того как магазин оставил в моей коллекции железа на пару миллионов долларов, хозяева решили ограничиться бумагой. Дешевле выходило.
Естественно, Патерам это не нравилось: я не пил, не курил, не употреблял наркотики и был в принципе асоциальным элементом. И если бы не регулярные убийства, на меня началась бы травля. А так – только приглядывали, ожидая промаха или более явного нарушения. Потому-то мне и приходилось быть осторожным в своих изысканиях.
Дело в том, что как только я освоился на Сангрии, я принялся выискивать следы и факты своего прошлого на Земле. Само собой, память стиралась всем заключенным без исключения. Но полностью удалить воспоминания тюремщики не могли себе позволить, потому как рисковали получить стадо нежизнеспособных имбецилов. Вот и приходилось машинам отделять нужное от опасного. Именно при этой процедуре оставались «хвосты» и осколки прошлой жизни. Лично мне почти каждую ночь снилась залитая солнцем аллея, вдоль которой ровными рядами росли деревья… Похожие воспоминания были и у остальных. Нужен был не один год, чтобы собрать картину воедино и составить хотя бы примерное представление о происходящем на Земле.
К счастью, моим соседом пару лет был сумасшедший старик, который в свободное от продажи наркотиков время развлекался созданием радиоуправляемых бомб и подкладыванием их прохожим в сумки. Лично я умудрился вытащить около пяти штук из своих карманов, прежде чем они взорвались. Но не в этом дело. Помимо милого хобби старик, так же как и я, и многие на планете, собирал данные о Земле. Вот только прожил он без малого двадцать лет (невероятный срок по здешним меркам) и успел составить потрясающий архив.
В вечер его смерти я улизнул с похорон, чтобы спокойно обшарить жилище старика и найти тайник, в котором хранились записи. Благо, подобная светлая мысль посетила не только меня, так как в момент моего прибытия перед домом уже завязалась перестрелка. Около десятка человек палили друг в друга, чем придется. Ровно до тех пор, пока не появилась стража и не повязала их. Все-таки если тебя ловили на месте преступления, то за этим следовало жестокое наказание. Тех парней отправили на Арену… И остались от них кишки да пара пальцев. А вот от старика остался тайник, на поиски которого пришлось потратить несколько часов и пару десятков зарядов, пущенных в других претендентов на тайны нашей родины. Зато в моем подвале теперь хранились постоянно пополняемые записи, воспоминания, интервью. Также я не брезговал кражей чужих архивов ради дополнения своего.
С помощью анализа и собственной фантазии удалось выяснить очень немногое: Земля представляла собой пять материков, населенных людьми. Говорят, раньше их было больше, но откуда такая информация, я не знал, а потому решил отбросить ее как заведомо ложную. Значит так, существовала одна на всю планету столица, парламент, церковь, школы и так далее. Другое дело, что уклад их жизни кардинально отличался от нашего: запрещены убийства, кражи, разбой, мошенничество. Все, что почиталось на Сангрии там было позором и подвергалось осуждению. Но что заинтересовало меня больше всего, так это то, что на Земле не было войн. Вообще. Никаких. Даже мелкие стычки пресекались почти сразу же отрядами полиции. Я полез дальше и сумел выяснить, что в школах существовали так называемые закрытые классы. Что в них происходило – загадка, но благодаря посещению этих классов детьми, уровень преступности снизился на восемьдесят процентов от прежнего.
Можно было бы предположить наркотики или гипноз, но… Но мне не хватало данных, чтобы сделать какие-либо выводы. Зато после разговора с одним мошенником, мне удалось узнать, что около двух процентов населения не подвержены действию гипноза или подавляющих волю наркотиков. Легко было предположить, что именно они и становились преступниками.
В общем, так и текла моя жизнь на Сангрии: попытки выжить, работа в магазине, тренировки в личном тире, поиски новой информации. Все было тихо и спокойно… до этого дня. Дня прибытия корабля с Земли.
Я, как обычно, проснулся, оделся, выполнил все необходимые процедуры и спустился в тир – потренироваться. Обычно поймать пару-тройку новичков было делом простым, тем более что они часто искали защиты. Но, во-первых, часто они не могли сказать ничего толкового о своей прошлой жизни, а во-вторых, меня с прошлого вечера терзало дурное предчувствие. Что-то должно было случиться. Отвратительное, недоброе….
Черный костюм-тройка, туфли на мягкой подошве, белоснежные перчатки - таким меня знала вся Сангрия. Выбирая оружие, я скользнул взглядом по собственному отражению: черная, антрацитовая кожа, зеленые глаза, белые волосы. Чужак, инопланетянин… Новички шарахались от меня и часто недоумевали, как мне удалось убить такое количество людей с подобной внешностью. И мало кто догадывался о том, что волосы на самом деле были черными, просто с искусственно выжженным пигментом, а глазами давно служили искусственные протезы, дарившие мне возможность прекрасно видеть и ночью, и днем. А внешность… Что же, грим и парики никто не отменял, а отправить кого-нибудь за тридцать процентов от суммы прогуляться в образе меня в другом конце города было делом довольно простым. Тем интереснее были подробности моей поимки. Ведь я в любом случае пользовался этой уловкой на Земле… Неужели меня сдали?
Итак, тир. Пальцы подрагивали от волнения и предвкушения. Что-то должно произойти. И это нервировало похлеще Охоты, когда за тобой гонится толпа вооруженных людей. Я выхватил со стойки любимую винтовку старого образца: скорострельность оставляла желать лучшего, особенно по сравнению с лучевым оружием, зато позволяла максимально сосредоточиться на действительности и порядком попотеть. Первым делом – тренировка. Кнопки податливо утонули в глубине панели, пульт отъехал в сторону, давая мне больше свободного пространства, а свет резко погас. Игра началась.
Летний луг. Залитый солнечными лучами наполненный свежим ветром. Иллюзия, но такая красивая. Метрах в пятистах от меня темнела полоса леса, справа от него поднимались в небо пики гор, слева – раздавался шум воды,… а впереди – только свобода и бескрайний простор. Правда, жутко напрягал подозрительный звук, шедший от реки. Как будто там что-то непрерывно лопалось. Но взгляд уже зацепился за движение у кромки леса, и звук отошел на второй план. Временно, конечно.
Из темноты зарослей на меня двигалась пара зверей. Длинные лапы, тощие, покрытые черной шерстью тела, вытянутые лысые морды, напоминавшие черепа. Хищники перемещались не спеша, по зигзагообразной траектории, словно не опасались моего бегства. В принципе, верно.
Тут звук, шедший от реки стал громче, подсказывая, что кто-то ко мне приближался, и, едва я успел обернуться, моему взору предстали пять покрытых слизью тел. Жабы. Но жабы гигантские и с полными зубов пастями. А в лесу уже трещали деревья, разнося по воздуху весть о приближении новой угрозы. Надо выбирать, от кого больше опасность. Жабы передвигались довольно медленно, но и были ближе всего, «волки», как я решил обозвать хищников, напротив, прибавили скорости и теперь стремительно сокращали расстояние между нами. Я вскинул винтовку, пересчитал мысленно количество патронов у себя в кармане и выстрелил, не глядя на результат. Потому что в следующую секунду вторая пуля разрывала плоть подобравшейся слишком близко жабы. Остальные четыре испуганно замерли и попятились. Перезарядить. Еще один выстрел – и второй волк упал, как подкошенный у моих ног.
А из леса быстро росла громада какого-то чудовища. Округлое тело, похожее на шар, восемь тонких, сегментированных лап. Видимо, оно двигалось на звук, потому как дернулось в сторону, стоило случайной птице с криком вспорхнуть с ветки. Но, к моему сожалению, жабы с булькающими звуками кинулись наутек, и паукообразное поспешило в мою сторону. А патронов оставалось всего пятнадцать…
Секунда. Еще. Я попытался выстрелить в бегущее на меня чудовище, но пуля отскочила от его шкуры, словно та была отлита из стали. Что за черт? Шаг, вдох, выдох, шаг. И вот, сверху надо мной нависала истекавшая зеленой слюной пасть с венчиком щупалец вокруг. Слабое место. Я палил и палил, упорно метясь в податливую плоть и надеясь, что свинец сможет добраться до жизненно важных органов. А патронов оставалось все меньше. Семь. Чудовище пошатнулось, окропляя землю вокруг меня черной кровью. Шесть. Пронзительный вой, почти оглушивший меня. Пять…
Я рванул в сторону, чтобы туша паука не рухнула на меня сверху, и в тот же момент пространство вокруг рассеялось, сменившись невзрачными серыми стенами подвала. Тренировка окончена. Вот интересно, какое измененное сознание создавало этих монстров? За все время, что я ежедневно использовал программу тира, ни место, ни противники ни разу не повторились, постоянно приобретая новые формы. Возможно ли, чтобы где-то в других мирах подобные существа действительно могли жить?
Компьютер у стены обиженно прогудел, выдавая ленту результата. Я сплюнул. Первый же выстрел прошел мимо. И где-то там, в другом мире, мое тело рвали на части двое странных существ, названных мною в пылу боя волками. День явно не обещал быть хоть сколько-нибудь хорошим.
И снова помещение магазина. Сегодня клиенты проходили мимо – прямо к лавке по продаже оружия. Действительно, глупо было бы травить новоприбывших. В связи с большим количеством свободного времени и неудачной тренировкой, я решил более обстоятельно подойти к выбору оружия. Винтовка – это хорошо, но нужно было что-то более быстродействующее. Так, со мной отправились: узколучевой пистолет (широколучевые более просты в обращении, но пользоваться ими убийце, да еще и Свободному Гражданину – моветон), небольшой многозарядный арбалет с разрывными снарядами и пояс с метательными ножами. Отравленными, естественно. Брать с собой что-то массивное не хотелось, так как это лишало меня моего основного преимущества – скорости, а миниатюрные новинки требовали серьезных испытаний. В любой другой день я бы выбрал именно их, чтобы проверить в деле, но не сегодня. Сердце и без того колотилось, как сумасшедшее в ожидании неприятностей.
Выходить на главную площадь было бессмысленно. Все равно местные неуравновешенные маньяки разгонят новоприбывших в первые пять минут по подворотням, а сделать выбор, основываясь на внешности, было невозможно. Конечно, симпатичные мальчики имели здесь больше всего шансов выжить… в качестве подстилок для поймавших их богачей. Но лично меня их задницы интересовали меньше всего. Гораздо важнее были оставшиеся воспоминания, навыки. Как я выяснил во время первых Игр, рефлексы и инстинкты позволяли человеку вспомнить подчас такое, что он не вспомнил бы и с помощью современной аппаратуры. О том, что пара-тройка жертв погибла во время экстремальных экспериментов, я предпочитал не думать. Жизнь разумных существ ценилась на Сангрии слишком низко.
За сборами прошли полчаса, и когда я вышел за двери магазина, улицы были практически пустынны. Только вдалеке раздавались звуки выстрелов и испуганные крики. Точнее, в обратном порядке. Пришлось прогуляться. Пару раз мне попадались пробегавшие мимо старички, которых я гордо игнорировал. Что толку вытрясать воспоминания из того, у кого и так маразм вкупе со склерозом зашкаливал выше крыши? Нет, мне нужны были молодые, желательно, умные парни и девушки. Последние, к сожалению, попадались слишком редко. Хотя именно у милых дам можно было позаимствовать наибольшее количество воспоминаний: женщины вообще более внимательны к мелочам.
Поворот, тупик, проулок… К ночи я откровенно зевал, ни разу не достав оружия. Да что же это такое? Мне нужно хоть кого-нибудь убить! Едва я решил плюнуть на все и пристрелить первого попавшегося в форме заключенного, как мне навстречу выскочил темноволосый паренек с огромными от ужаса глазами. Какая прелесть. Полноват, слишком медлителен… Интересно, как ему удалось скрываться от преследователей так долго?
- Эй, малыш, - я культурно заломил парню руку за спину и вкрадчиво поинтересовался, - тебе помощь в спасении собственной шкуры не нужна?
- АААА!!!! – зачем так орать? Не такой уж я страшный… - Джин!!!
Парень задергался в моей хватке, словно нарочно выламывая себе руки, так что пришлось легонько стукнуть его по голове. Жестоко, конечно, но ради информации я был готов на многое, а разбираться с его, видимо, приятелем, потом еще и тащить на себе обоих как-то не хотелось. Оставалось только надеяться на то, что этот самый загадочный Джин был слишком далеко, чтобы услышать призывные крики толстяка…
- Дитрих!!! - из-за поворота вылетело что-то светлое, напоминающее солнечный лучик, и рвануло ко мне. Блин, а я только удобно связал парня, чтобы тот не сильно дергался, когда очнется… - Отпусти его!!!
Меня пытались убить. Голыми руками. Мальчик. Нет, передо мной действительно стоял ребенок не старше пятнадцати на вид. Соломенные вьющиеся волосы, огромные голубые глаза и… впалые щеки. Так на Сангрии выглядели только психи, решившие уйти от общества. Пустыня быстро выбивала из них дурь, и в город возвращались вот такие немощные скелеты. Интересно, этот-то за что угодил к нам? Не за убийство – точно.
- Успокойся, иначе мне придется тебя пристрелить, чтобы не привлекал излишнего внимания шумом, - мальчишка оказался до безобразия ловок, и я потратил несколько драгоценных секунд, скручивая его. Кожа да кости… Загнется, как пить дать. Недоброе предчувствие внутри усилилось настолько, что я вздрогнул и выпустил Джина из захвата. Черт… Сначала тренировка, теперь еще это. – Убей кого-нибудь, иначе убьют тебя.
Я спокойно, предварительно расстегнув кобуру пистолета, повернулся к мальчишке спиной и схватил его приятеля за руки. Не на себе же его нести, право слово. А сам Джин неспешно брел позади, поминутно вздрагивая и оборачиваясь на доносившиеся из подворотен звуки. И чего он привязался? Мне и толстяка за глаза хватило бы…
- Удачного вечера, - я гордо захлопнул перед носом мальчишки дверь магазина и поспешил оттащить свою жертву в подсобку. И уже вернувшись в главный зал, заметил с интересом шарящего по полкам Джина. Таааак… - Тебя, видимо, загребли за воровство, - Джин еще только оборачивался, а я уже плотно вжал его лицом в стену, сердито шепча на ухо. – Меня же – за убийство нескольких десятков людей. И еще с сотню я убил здесь. Как, по-твоему, у кого из нас больше шансов остаться в живых через три секунды?

Джин.

Черт, опять он куда-то потерялся! Вот, вроде бы, не миниатюрный парень, а исчезает с раздражающим постоянством. И мне приходится искать его по всему этому жуткому городу, заглядывая в каждый проулок, каждый тупик, и выкрикивая его имя. Как будто мне больше нечего делать, кроме как привлекать внимание этих психов с оружием своими криками.
Нас высадили на этой планете больше десяти часов назад, если верить часам на той башне в центре города, благодаря которой мне удается с горем пополам ориентироваться в этом богом забытом месте. Ориентироваться же здесь было жизненно необходимо. Свернешь не туда – и все, смерть. Потому что с того самого момента как нас выпустили, одев предварительно в эти странные робы, совсем не похожие на тюремные, толпа мужиков с оружием и откровенно сумасшедшими взглядами гоняется за нами по всем улицам, явно не для того, чтобы переодеть, обогреть и накормить.
А мне, помимо всего прочего, приходится еще и следить за этим медлительным, нудным, тупоголовым переростком, с которым не повезло оказаться заодно. Эта же скотина – нет, чтобы спокойно идти за мной – вечно пропадала в каких-нибудь переулках, где обязательно сталкивалась с теоретическими убийцами. Как же мне порой хотелось бросить его на произвол судьбы! Но тогда я оказался бы совсем один, а страшнее этого в подобной ситуации я ничего не видел.
Хотя, признаю, один раз эти его исчезновения сослужили нам хорошую службу. Это произошло в скором времени после того, как началась эта травля. Начало ее, признаюсь, было более чем просто страшным.
Нас высадили на какой-то площади, заставили выстроиться в шеренгу, пересчитали зачем-то, после чего тюремщик объявил, что отныне мы находимся в ссылке на Сангрии, и пожелал нам удачи. Буквально через пару мгновений мы осознали, насколько необходима нам помощь фортуны.
Когда начали стрелять, я не сразу осознал, что происходит. Разум просто отказывался верить в то, что меня вот так просто могут убить, ни за что ни про что, только из-за того, что я – новичок на этой планете. Но звуки выстрелов неумолимо приближались, а через несколько мгновений стоящий справа от меня парень свалился замертво.
-Бежим! – осознавший в эту же секунду суть происходящего Дитрих схватил меня за руку и потащил куда-то.
Мы бежали, очертя голову, не думая ни о чем, кроме того факта, что нас могут в любой момент убить, как того парня, что сидел когда-то рядом с нами на том корабле. И я каждую пару минут бросал взгляды на высящуюся над нами башню, часы на которой отсчитывали время, в течение которого нам удавалось выживать.
Не помню, куда мы бежали, не помню, сколько раз поворачивали и в какую сторону. Единственное воспоминание о первых двух часах этой беготни – бешено бьющееся в груди сердце да выстрелы где-то совсем неподалеку. Пули, мишенями которых мы так и не стали.
А потом мы завернули в какой-то проулок и оказались в тупике. Путь к отступлению нам закрыли преследователи. Они целились в нас каким-то оружием, название которого нам было неизвестно, а мы стояли, прижавшись спинами к стене, и чувствовали себя, как приговоренные к расстрелу. Таковыми мы, в принципе, и являлись. Смертники, чья казнь могла растянуться максимум на пять лет. Вот только тогда мы этого еще не знали.
Один из преследователей выстрелил в меня. Я не знаю, как мне удалось увернуться тогда. Мне кажется, что я просто упал, что это был практически обморок, бессознательно состояние, провалиться в которое мне не дал рассудок, отчаянно жаждавший жизни. Еще один выстрел. Стреляли не в меня, но я все равно дернулся в сторону, чтобы тут же оказаться под прицелом второго преследователя. Вот только тот почему-то не выстрелил. Опустил оружие, посмотрел на меня долгим странным взглядом и, усмехнувшись, пробормотал себе под нос что-то в роде: «А Тиро он понравится».
Этот человек, если, конечно, он был человеком, спас меня дважды. Один раз, благодаря тому факту, что я, видите ли, могу ему понравиться, а второй… Впрочем, обо все по порядку.
После этого случая в тупике, я начал более обдуманно выбирать нам дорогу. Старался избегать всевозможных проулков, чтобы, не дай бог, не оказаться в тупике. За нами постоянно кто-то бежал, сзади раздавались звуки выстрелов, но мы не оборачивались. Обернуться значить промедлить несколько секунд, которые куда полезнее потратить на бег.
Бег. Сумасшедшая скорость, которая, оказывается, может помочь избежать смерти. Главное – не останавливаться, не оглядываться назад, не видеть лица смерть несущего. Думать только о том, что выживешь. Быть уверенным в своих силах, в шансах на жизнь, которых у меня с каждым мгновением становилось все больше.
Грязные улицы, проулки, тупики, старые дома с обшарпанными стенами и покосившимися крышами, отвратительные запахи из переулков. Потом пошел дождь. Холодные капли били по щекам, доставляя какое-то странное удовольствие. Очищение.
Дождь закончился так же быстро, как и начался, оставив после себя только слякоть и запах свежести, казавшийся здесь невероятно неуместным. Этот запах был каким-то странным напоминанием о прошлом, которое было стерто из моей памяти, как файлы с компьютера. Почти бесследно.
А Дитрих снова пропал. И я, в который раз проклиная себя за то, что связался с этим типом, отправился на его поиски. Внимательно прислушиваясь к происходящему поблизости, я крался по улице, заглядывая во все близлежащие проулки и тупики, зовя негромко:
-Дитрих! Дитрих, мать твою, куда же ты опять подевался?
Я минут пять еще безрезультатно искал его, обещая набить полудурку морду, как только найду его. Если я не найду бесчувственный труп в сточной канаве. Меня передернуло от нарисованной воображением картинки. Черт, хоть бы он был жив!
- АААА!!!! – громкий вопль, от которого кровь стыла в жилах. - Джин!!!
Он звал меня, попав в очередную передрягу, словно у меня были какие-то шансы его спасти. Но я побежал ему на помощь, туда, откуда был слышен крик, наплевав на здравый смысл, призывавший затаиться, спрятаться. До сих пор считаю, что правильно сделал, поступив так.
Я бежал, стараясь не думать о том, почему Дитрих перестал кричать. В конце концов, я ведь не слышал никаких выстрелов! Его не могли убить, его не убили…
Первым, что я увидел, вывернув из-за угла, было обмякшее тело Дитриха. Я не заметил, что он был связан. Я просто уговаривал себя, что он еще жив, что это странное существо, стоявшее рядом с ним, не убило моего друга, единственного человека, которого знал я на этой страшной планете.
- Дитрих!!! - выкрикнул я, надеясь в глубине души, что этот крик приведет его в чувство. Не привел, конечно. - Отпусти его!!!
Я проявил чудеса безрассудства и храбрости, когда бросился на этого мужчину, явно находящегося не в одной со мной весовой категории. Ко всему прочему, он был еще и вооружен. Но для того, чтобы остановить меня, оружие ему не потребовалось.
Это заняло буквально пару секунд. Вся моя ловкость, все умения прошлой жизни не смогли бы мне помочь. Незнакомец скрутил меня в каком-то захвате, до боли вывернув левую руку. Но даже тогда, понимая всю безвыходность своего положения, я пытался вырваться из рук этого человека, упрямо надеясь на то, что смогу выжить.
- Успокойся, иначе мне придется тебя пристрелить, чтобы не привлекал излишнего внимания шумом.
Я замер больше от удивления, чем от страха смерти. Из его слов выходило, что он не собирается меня убивать. Я просто не мог поверить в это. Хотелось обернуться, посмотреть на того, чьи пальцы сейчас сдавили до боли мое запястье, убедиться, что он не шутит, не издевается над своей случайной жертвой. А он, словно желая удивить меня еще больше, отпустил меня.
- Убей кого-нибудь, иначе убьют тебя.
Это… совет? Человек, который мог убить меня, не применяя оружие, даже не попытался этого сделать? Более того – сейчас он давал мне ценный совет (о реальной его ценности я узнал несколько позже) по выживанию в этом городе. Разве такое возможно?
Не в силах поверить в происходящее, я стоял как столб, наблюдая за действиями незнакомца, изучая его. Он был высок и силен – силу его я уже успел почувствовать на себе, - внешность же его была довольно таки… необычной. В соответствие характеру, что называется. Темная кожа и белые волосы, совсем как у альбиносов – мягко говоря, неожиданно сочетание. Тем не менее, именно так и выглядел мой невольный спаситель, не знавший еще, что спас меня дважды. Впрочем, и я об этом в тот момент не догадывался.
Не знаю, зачем я тогда пошел за ним. Причин тому могло быть великое множество. Возможно, я не желал расставаться с Дитрихом, чувствуя некоторую за него ответственность. Куда вероятнее, что мне просто некуда было пойти, а этот человек внушал доверие хотя бы тем фактом, что не прикончил меня просто так, ради собственного удовольствия. Но, знаете, скорее всего, я пошел за ним, просто повинуясь интуиции, которой так доверял в прошлом, в то время, «до».
До того, как меня поймали. До того, как зачитали приговор. До того, как стерли память. До того, как посадили на тот треклятый корабль. Как много было «до».
- Удачного вечера, - он захлопнул дверь прямо перед моим носом.
Но каким бы я был вором, если бы не мог пролезть в чужую квартиру, не имея ключа? Повинуясь профессиональному любопытству и привычке, я огляделся вокруг в поисках всякого рода подручных предметов. Вы не поверите, но нашел. Проволоку. Я, правда, не ожидал, что она особенно поможет: мне казалось, что в этом городе на каждой двери должны стоять супер-сложные замки – город преступников, как-никак. Но на двери моего случайно знакомого замок стоял, скажем честно, дерьмовый. Знал бы я, почему хозяин дома не менял замок,… ничего бы не изменилось. Интуиция кричала, что за этой дверью меня ждет спасение. И я, дурак, ей поверил.
Тихонько прикрыв за собой дверь, я прокрался вглубь неожиданно уютной комнаты и огляделся. Судя по всему, я оказался в гостиной, использовавшейся также и как спальня. Или в спальне, использовавшейся как гостиная? А, не важно.
Важным был тот факт, что в комнате имелся книжный шкаф, буквально заставленный всякого рода книгами. А по книгам, насколько мне известно, о человеке можно узнать очень многое.
Так, что тут у нас? «Органическая химия»?! Я, чувствуя себя героям какого-то розыгрыша, протер глаза, надеясь, что все это иллюзия, которая вскоре исчезнет. Но, увы, это не было иллюзией. Большинство книг на полке в любой библиотеке заняли бы место среди книг по химии и алхимии, в то время как их владелец не казался мне человеком, интересующимся подобными науками.
- Тебя, видимо, загребли за воровство, - голос, раздавшийся из-за спины, заставил вздрогнуть. Через мгновение же я оказался прижатым к стене, а этот незнакомец, в чей дом я залез, шептал мне на ухо. - Меня же – за убийство нескольких десятков людей. И еще с сотню я убил здесь. Как, по-твоему, у кого из нас больше шансов остаться в живых через три секунды?
Знаете, это было даже страшнее, чем когда сегодня утром в нас начали стрелять ни с того ни с сего. Потому что этого человека я видел в деле, я чувствовал его силу, его уверенность и понимал – убьет, если захочет. Вот только он не хотел.
-Ты меня не убьешь, - я изо всех сил старался, чтобы мой голос не дрожал. - Если бы ты собирался это сделать, то уже сделал бы.
Не знаю, почему я был так уверен в своей правоте, была ли эта уверенность последствием развитой интуиции или же каких-то профессиональных навыков, о которых я даже не подозревал. Тем не менее, я угадал. Незнакомец негромко рассмеялся, услышав эти мои слова, и отпустил меня.
Он отошел от меня на несколько шагов, устроился поудобней в кресле и стал смотреть на меня, как будто я был актером, выступающим на сцене. Хотя, возможно, мое появление в жизни этого человека было единственным его развлечением за долгие годы, и я действительно напоминал его актера провинциального театра, разыгрывающего комедию, в списке ролей которой значилось только одно имя. Вот только это была реальность, а не игра на сцене.
Я стоял, прислонившись спиной к стене и наблюдая за человеком, невольно приютившим меня, настороженно, ожидая от него подвоха. Он же был полностью уверен в своих силах, он знал, что сможет победить меня, даже будь у меня в руках оружие. И был прав. Этот незнакомец был намного сильнее и опытнее меня, и шансов выйти живым из драки с ним у меня не было никаких. Разве что, если он захочет оставить меня в живых.
-Как тебя зовут? – я первым нарушил тишину, становившуюся с каждой секундой все более неуютной.
Некоторое время он молчал, словно раздумывая над тем, стоит ли раскрывать мне свое имя. А мне казалось, что в эти минуты, тянущиеся невероятно долго, решается моя дальнейшая судьба. Возможно, так оно и было.
-Тиро.
Твою же мать! Я не знал, смеяться мне или плакать. Наверное, это была моя судьба: столкнуться с этим человеком. «А Тиро он понравится», да? Интересно, понравился ли, или тот человек ошибся. И если понравился, то почему.
Конечно, он заметил, как изменился мой взгляд, когда он представился. Игривое настроение с него как рукой сняло, он мигом посерьезнел, нахмурился. Одним взглядом он спрашивал о причинах моей реакции. На этот взгляд невозможно было не ответить.
-Я уже слышал это имя сегодня. Один из здешних сказал, что я тебе понравлюсь.
-Ясно.
В голосе, во взгляде – ни тени удивления, но я все равно почему-то решил, что мои слова его удивили. Мне до сих пор кажется, что я был прав, подумав так. И черт меня дернул ответить, откровенно кокетничая:
-И как, понравился?
Конечно, на него не подействовал ни мой тон, ни игривый взгляд. Он был спокоен и равнодушен ко всему происходящему, и это откровенно бесило. Ну как можно быть таким бесчувственным чурбаном?
-Нет.
Ну, на нет и суда нет. Иного ответа я и не ожидал от этого равнодушного существа. Равнодушного и, зараза, красивого, несмотря на странности своей внешности. Интересно, а что было бы, скажи он «да»?
Снова тишина. Неловкость с моей стороны и черт знает какие эмоции – с его. Я не знал, о чем мне с ним говорить, как спрашивать. Мне казалось, что любой мой вопрос вызовет в нем только раздражение. А в раздраженном состоянии он меня и убить может. Тьфу-тьфу-тьфу.
-Почему нас все хотят убить? – и снова я прервал наше молчание.
Он оторвался от созерцания своих рук, поднял на меня взгляд своих зеленых глаз. Почему под этим ничего не выражающим взглядом так неуютно? Словно я действительно в чем-то виноват, и это не он оглушил моего друга (если я мог его так назвать) и притащил сюда, а я.
-Это местное развлечение, игра, а заодно проверка новичков на прочность, - он все-таки ответил. – Мы – Охотники, новички – Жертвы. Кто выживет, тот и победил. Если Жертве удается убить Охотника, она становится полноправным Свободным Гражданином. Если же ей просто удалось выжить в течение первого дня, то она считается горожанином.
Я нахмурился, понимая, что последний факт сейчас относится ко мне в большей степени, чем все остальные. У меня осталось не так уж много времени, по истечении которого я стану горожанином. Вот только тон, коим Тиро произнес это слово, не предвещал ничего для меня хорошего.
-А кто такие горожане? – поинтересовался я, заранее боясь ответа.
-Низшее сословие - сословие слуг, чернорабочих и шлюх.
Последнее слово резануло слух. Прищурившись, я внимательно посмотрел на человека, который практически спас меня от смерти, когда не вышвырнул из своего дома. Что-то подсказывало мне, что дальнейшая моя судьба зависит именно от него.
-Шлюх, значит, - пробормотал я, вроде бы себе под нос, но на самом деле стараясь говорить так, чтобы он услышал.
-Обычно ими становятся смазливые юноши и девушки. Такие как ты, например.
Как же хотелось вновь ударить его, стряхнуть эту самодовольную улыбку с его лица. Конечно, попав сюда, он прикончил Охотника и стал Свободным Гражданином. И сейчас смотрел на меня, того, кого по праву мог считать слабаком, свысока, прекрасно понимая, что я полностью завишу от него.
-Обычно, но не в данном случае, - он поднялся с кресла и направился ко мне. – Я, знаешь ли, больше предпочитаю девушек, несмотря на то, что их очень сложно найти на Сангрии.
Я не сопротивлялся, когда он, сцепив мои руки за спиной, повел меня к одной из дверей – не видел смысла. Уж лучше я подчинюсь этому человеку и сохраню своё здоровье и силы, чем буду сопротивляться и получу пару-тройку ранений, из-за которых мои шансы на побег приблизятся к нулю. Да, на побег. Оставаться в прислужниках у этого самодовольного человека я не собирался.
Мы спустились в подсобку. Небольшая комната с уймой полок, на которых стоят химикаты, внизу свалены швабры, метлы и прочий инвентарь. И Дитрих, да. Он до сих пор был без сознания, но помогать ему очнуться я не собирался. В конце концов, именно из-за него мне предстояло спать на холодном полу. Так ведь и заболеть недолго!
-Спокойной ночи, - пожелал мне мой новый тюремщик, запирая дверь.
Я даже не стал проверять замок подсобки. Почему-то я был уверен, что выбрать отсюда на порядок сложнее, чем залезть в дом Тиро. А для изможденного меня безо всяких нужных приспособлений это было просто невозможно. Совершать невозможное я пока не собирался, а потому отыскал наименее холодный угол подсобки и постарался поудобнее устроиться.
Странно, но заснул я на удивление быстро. Наверное, сказывалась усталость.
Хотел бы я верить, что кошмар, приснившийся мне той ночью, так же был последствием усталости. Но это было не так, потому как с того дня я начал видеть его с завидной регулярностью. Кошмар, который я, наверное, никогда не забуду.
Это было какое-то темное помещение. В темноте было невероятно сложно разглядеть очертания предметов, но, насколько я понял, я сидел на какой-то кушетке. Наверное, в больнице. Совсем рядом раздавались голоса: мужские, женские, детские, даже какие-то бесполые, вселяющие ужас одним своим звучанием. Так длилось, наверное, несколько минут: я сидел в темноте, прислушиваясь к голосам, но не в силах разобрать ни слова, мерз в холодном помещении, будучи, кажется, не совсем одетым. А потом раздались шаги, совсем рядом. Они приближались, и с каждым новым шагом сердце мое билось все быстрее. Интуиция вопила: «Беги!», но я не мог двинуться с места, словно парализованный странным ужасом.
Кто-то прикоснулся ко мне, я не помню – кто. Холодные влажные руки, которых, кается, было больше десятка, они были везде, блуждали по всему телу, ощупывали, чужие пальцы сжимались на моих руках с невероятной силой, до боли, а я мог думать только о том, что, наверное, от этих прикосновений у меня останутся синяки. Ничего больше меня не волновало. До тех пор, пока я не почувствовал прикосновение какой-то иглы к своей руке, наверное, к вене. Это был шприц – нет сомнений. И я был более чем уверен, что вкалывать мне собираются далеко не витамины. Я сопротивлялся. Кажется. Пытался вырваться, кричал, но вдруг, ни с того ни с сего, ощутил веревки на своих запястьях и щиколотках, и игла шприца проникла под кожу, с невероятной болью, заставив закричать невероятно громко. И к моему крику присоединилась еще добрая сотня голосов, и этот крик, кажется, длился целую вечность, а потом кто-то прошептал мне: «Проснись», и я проснулся.
-Проснись же ты, мать твою!
Этот голос я узнал сразу же. Тиро. Охотник, не убивший Жертву.
Выражение его лица в тот момент я никогда не забуду. Он был действительно обеспокоен, он был взволнован, а где-то рядом вопил что-то Дитрих, но его вопли мой рассудок воспринимал как фоновый шум. Я не мог отвести взгляда от лица Тиро, которое постепенно принимало уже привычное ничего не выражающее выражение лица.
-Что тебе снилось? – спросил он, все так же держа меня за плечи, за которые раньше откровенно тряс.
Смысл его вопроса доходил до меня долго. Все мысли были заняты странным сном, который так хотелось забыть. Хотелось, но не удавалось, потому как подсознание вцепилось в него, как в спасательную нить, соединяющую его с памятью. Собственно, именно такой нитью мой кошмар и являлся.
-Что тебе снилось? – в его голосе послушались нотки раздражения.
-Сон, - ответил я.
Он, наверное, ударил бы меня, если бы я не продолжил поспешно.
Не знаю зачем, но я описал ему весь сон, все, что помнил. А он записал все, слово в слово. Но не ответил, когда я спросил, зачем.