Как вы могли? Ведь это одуванчик! (с)
Автор: Tyrrenian
Бета: нет
Рейтинг: пока нет
Размер: миди
Дислеймер: все мое и только мое
На заказ luRva Познать, тень и не отступать...
Оборотная сторона истории
автобус 28-79Токио. Стальной гигант, построенный на изнывающем от нехватки свободы куске суши. Город, непрерывно раскидывающий свои железобетонные щупальца в сторону материка. Дом для многих, горящий и пылающий жаром устало дышащих вулканов. Удивительное, порой несуразное, порой невообразимо рациональное смешение традиций востока и веяний запада. Круговерть перемен, неторопливый бег неизменно утекающего сквозь пальцы времени.
Сейчас, разглядывая стальные остовы небоскребов или играющих с собакой-роботом детей, сложно представить, что когда-то это место выглядело совсем иначе, а столица представляла собой небольшой город с дворцом императора в центре, возвышающимся над низкими домиками простых людей. Сегодня былое великолепие правящей династии поддерживает лишь лелеемая предками память о давно минувших временах да пышные сады, за ветвями которых так легко спрятаться от гнета времени.
И все же… Токио жив. Пожалуй, больше, чем какой либо другой город. За нарочитой неспешностью жителей сложно разглядеть сумасшедший ритм этого мира технологий и сакуры, угнаться за которым под силу очень немногим. И только грохот несущегося по напоенным электричеством рельсам поезда метро выдает торопливый бег минут и мгновений.
Чтобы добраться от дома до школы, Акио приходилось не меньше полутора часов трястись в автобусах, постоянно пересаживаясь и переживая о нехватке времени. Как вооруженная ядовитым жалом оса Токио бился в паутине дорог и развязок, задыхаясь от обилия пробок что на земле, что под ней. И на станции Хибуйя Акио проводит около двадцати минут своей жизни каждое утро.
Именно там, борясь со сном, ученик старшей школы Хосеки, привычно пересчитывает пассажиров в стоящем напротив автобусе. 28-79. Стандартный номер, успевший набить оскомину за два месяца почти ежедневных встреч. Всегда один и тот же водитель, одни и те же пассажиры, большинство из которых Акио, казалось, мог узнать даже в темноте. И всегда напротив него оказывалось окно, за стеклом которого виднелось сиденье со сломанной спинкой. Почему транспортная компания позволяла себе такую неаккуратность, парень искренне не понимал, но каждый день со скрытым удовольствием отмечал едва заклеенную прозрачной изолентой трещину в сером пластике. Так же, как отмечал несовершенство всего окружающего мира, в тайне наслаждаясь своей непричастностью к этим ошибкам человека.
Всегда собранный, аккуратный, спокойный, идеальный сын и ученик. Он просыпался в полшестого утра, чтобы успеть неторопливо собрать себе обенто в школу и бережно прогладить каждую складочку на своей форме. После чего завтракал, выпивая не менее двух стаканов молока, так необходимого для роста костей, и размеренным шагом двигался в сторону автобусной остановки. К сожалению, автобусов, шедших от Эдогавы до Сибуи напрямую, не было, и Акио приходилось делать две пересадки, чтобы добраться до школы вовремя, а не нестись, сломя голову пять кварталов. Итак, на дорогу у него уходило полтора часа, две трети из которых парень скучал в пробках. Вокруг него постоянно слушали музыку, читали мангу, смотрели видео ролики, непрерывно жили и стремились получить от жизни как можно больше. Тогда как сам Акио предпочитал пустым развлечениям куда как более полезные занятия вроде тренировки памяти или повторения устных заданий. Хотя, говоря откровенно, обычно бездумно смотрел в окно, брезгливо морщась от окружавшего его несовершенства.
Его имя значит «красивый». Возможно, мать желала ему счастья, но в результате получила то, что получила. Как будто в насмешку над надеждами человека, природа одарила парня красотой. Настолько идеальной, что зачастую она принималась за уродство. Белоснежная, не поддающаяся загару, матовая кожа, похожая на тончайший китайский фарфор. Округлое лицо, небольшой алый рот и при всем при этом просто фантастически огромные темно-карие глаза, обрамленные густыми ресницами. Тонкие брови вразлет и шапка иссиня-черных волос, ниспадавших на плечи тяжелой волной, лишь подчеркивали неестественность внешности парня. Казалось, наряди его в яркое кимоно, и можно ставить на подставку в качестве одной из кукол во время Праздника Девочек.
Идеальный снаружи, Акио искренне презирал любые возможные комплименты от окружающих, всеми силами стремясь добиться красоты внутренней. Вот только сложно это сделать, строя свою жизнь по строгому расписанию, в котором даже пробкам и авариям отведено свое место.
В тот день, когда начинается наша история, Акио как раз мысленно прикидывал свои планы на всю следующую неделю: школа, магазины, помощь родителям, домашние задания… И даже не сразу обратил внимание на подкативший к другой стороне улицы автобус. Номер 28-79. сломанное сиденье в этот раз было занято. Отвлекшись от тягостных раздумий, парень с удивлением принялся рассматривать человека, посмевшего нарушить давно установленный порядок.
Мужчина в сером костюме равнодушно скользил взглядом по спешащим мимо бортов его автобуса людей, изредка задерживаясь на стройных фигурах девушек или излишне причудливых нарядах парней. Только раз его брови насмешливо приподнялись, когда незнакомец за двумя окнами увидел влюбленную парочку. Возможно, парней можно было бы принять за близких друзей, если бы один из них не попытался взять другого за руку, тут же со смущением рванувшись в сторону. Но, в общем-то, ничего удивительного или заслуживающего внимания. Токио в последние десятилетия научился быть терпимым, с восточной педантичностью позволяя существовать на своих улицах многим ранее недопустимым вещам. Чего уж говорить, если девушки не стеснялись целовать своих возлюбленных прямо в парках?
Так что в любой другой ситуации Акио бы просто пожал плечами. Если бы не личность мужчины во встречном автобусе. Ведь раньше парень считал, что европейцы должны быть более толерантны к представителям нетрадиционной ориентации или хотя бы не выказывать свое отношение столь явно. А потому он принялся пристально разглядывать незнакомца, с удивлением замечая, насколько красивы его пшенично-золотые волосы и тронутая загаром кожа.
Пожалуй, что мужчину можно было бы назвать красивым… если бы его внешность хоть немного соответствовала канонам красоты. Пухлые губы, больше полагающиеся женщине, чуть раскосые голубые глаза с короткими тенями от слишком бледных ресниц, крупный нос. Настолько большой, что, казалось, он в следующий миг пробьет стекло, как в одной сказке. Правда, тут же со смешком подумал Акио, в сказке все же был холст. Да и вообще черты его лица были слишком крупными, тяжелыми, словно кто-то нагромоздил бездумно груду камней, позабыв об изяществе.
Хотя, в этой беспорядочной дикости и было нечто безумно притягательное.
Сам того не замечая, Акио принялся непозволительно пристально разглядывать незнакомца, в растерянности сжав пальцами полу форменного пиджака. Пусть его поведение претило всем правилам приличия, но оторваться от созерцания этой чужеродной красоты у парня банально не хватило сил.
Мужчина же, тем временем, с плохо скрываемым интересом вертел головой по сторонам, изредка вскидывая брови, когда видел нечто непривычное. Потому ничего удивительного в том, что он наткнулся взглядом на замершего у окна Акио, не было. И тут же лицо незнакомца приняло гротескно удивленное выражение, как будто мужчина увидел нечто странное и невероятное. Вроде спустившегося с небес бога.
Совсем растерявшийся от столь пристального внимания Акио попытался отвести взгляд и сделать вид, что на самом деле смотрел совсем в другую сторону, но лишь отчаянно покраснел и неуклюже махнул рукой в ответ на приветливую улыбку незнакомца. К счастью, именно в этот момент автобусы наконец-то тронулись, отделяя двоих случайных встречных увеличивающимся с каждым вздохом расстоянием.
Остаток пути Акио потратил на бессмысленные фантазии о том, как бы он отреагировал на этого мужчину, будучи кем-нибудь другим. Например, Такаси Соримати, кумиром целых поколений представительниц прекрасного пола школы Хосеки. Этот человек удивительным образом притягивал к себе людей, мгновенно становился центром любой компании и ни разу на памяти Акио не выглядел хотя бы растерянным. Сказать, что Акио восхищался своим одноклассником, значило ничего не сказать. Парень боготворил его, следил за каждым шагом, впитывая и пытаясь копировать мимику и движения высокого темноволосого юноши с лицом истинного самурая. Как, впрочем, и большинство учащихся Хосеки.
Имя Такаси Соримати гремело на всю школу и ее округу подобно Большому колоколу в Киото. Еще бы, ведь его отец владел фирмой, предоставляющей за отдельную плату ритуальные услуги, а значит, был обеспечен клиентами в любое время. Что-что, а умирать люди не перестанут никогда. И все же, не смотря на мрачную репутацию профессии отца, Такаси слыл жизнерадостным и беззаботным. Порой даже слишком…
Слухи о нескольких абортах среди школьниц, по вполне понятной причине оплаченных отцом Такаси, ходили в Хосеки не первый год.
И все же… Для тихого и забитого Акио, постоянно пытающегося слиться с обстановкой и не привлекать к себе излишнего внимания, этот человек оставался недостижимым идеалом. Если бы Акио не был парнем, он бы решил, что влюблен в Соримати. Если бы, конечно, он был девушкой.
А так юноше оставалось только наблюдать за идолом со стороны и украдкой мечтать о теплой улыбке, которой Такаси одаривал других.
С такими мыслями Акио и прибыл в родную школу, чтобы с головой окунуться в мир чисел и законов. И менее всего он ожидал, что на перемене его бег от кабинета к кабинету остановит чарующий голос:
- Привет, красавчик. Не задержишься на минутку?
улыбка и немного обиды2.
Естественно, Акио и предположить не мог, что подобным образом кто-либо мог обращаться к нему. Слишком привык быть если не некрасивым, то хотя бы невзрачным. Потому и продолжил неторопливо брести мимо белоснежных дверей классов, краем глаза отмечая иероглифы на табличках. Только отметил для себя, что хотел бы услышать подобный оклик, пусть и в столь грубой форме, в свой адрес. Каково же было удивление парня, когда на его плечо легла тяжелая ладонь, силой заставляя остановиться. Пришлось оборачиваться и привычно глупо улыбаться, надеясь, что в этот раз не побьют:
- Такаси?
- Надо же, как я популярен, - усмехнулся Соримати, не собираясь выпускать жертву из своих рук. – Даже ботаники меня знают… Хотя, что вам еще остается?
Не то чтобы подобное обращение вызывало гнев у Акио, все же за годы учебы можно было привыкнуть и не к такому, но всегда обидно, когда твой идеал оказывается хуже, чем ты представлял себе, глядя со стороны. И пусть остается надежда, что у кумира просто выдался неудачный день, или болела голова – итогом остается, возможно, маленькая, почти незаметная, трещина на любимом портрете. На том, что ты создавал, вкладывая и кусочки своей души.
- Что тебе нужно? – тут же надулся Акио, пытаясь отойти от Такаси как можно дальше. Дело было даже не во внезапно проявившейся неприязни, а в приблизившихся приятелях неофициального короля школы. О том, что с этой компанией лучше не связываться, слышали все. К счастью, ранее Акио удавалось избегать встреч с ними. Только в этот день отчего-то не повезло.
«Жаль, что тот гайджин сидел в другом автобусе, - отстраненно подумал парень, глядя на ухмыляющиеся лица однокашников. – Пожал бы ему руку на удачу…»
Вот только Соримати явно решил поиграться с беззащитным мальчишкой, пользуясь численным преимуществом.
- А ты дашь все, что я попрошу? – он крепче сжал пальцы на плече парня, не позволяя ему отстраниться, и с усмешкой заглянул в темные омуты его глаз.
- Если это будет в моих силах и не противоречит закону, - предпочел расплывчатую формулировку Акио. Естественно, это не могло бы помочь, реши парни взять желаемое силой, но оставляло призрачный шанс на спасение.
- Закону? – притворно удивился один из безликих приятелей Такаси. – Разве добровольный стриптиз можно назвать противозаконным?
И если буквально секунду назад Акио мог на что-то надеяться, то теперь лишь крепче прижал к себе портфель, словно последний рубеж обороны. Хотелось верить, что все происходящее – шутка, ребята просто решили попугать его, но взгляды Соримати с компанией не сулили ничего хорошего.
- Ну? – недовольно упер руки в боки Такаси. – Снимай форму!
С каким-то не свойственным ему равнодушием Акио подумал, что надеялся доучиться в школе без происшествий. Конечно, он всегда был в числе если не изгоев, то тех, кого никто и никогда не замечает, кроме контрольных и экзаменов, но его такое положение дел вполне устраивало. Теперь же внимание окружающих было обеспечено парню до конца учебного года, как минимум. Раздеться вот так, посреди коридора, пусть и пустого во время урока… после такого будет чудом, если его не отчислят.
- Мне надоело ждать, - нахмурился Такаси. – Разденьте его что ли…
- Я сам! – испугано выставил вперед свой портфель Акио, заставляя двинувшихся к нему было парней застыть в неуверенности на месте. Конечно, без команды своего лидера эти чурбаны оказались неспособны ни на что, а потому теперь только бестолково топтались, бросая вопросительные взгляды Соримати. – Только не трогайте меня.
- Сам так сам, - великодушно согласился Такаси, а его верные шестерки вернулись на свои места, нацепив на лица самые гнусные ухмылки, на какие только были способны.
Глубоко вдохнув, Акио зажмурился, чтобы не видеть лиц парней напротив, и потянулся дрожащими пальцами к верхней пуговице форменной рубашки. Как же он жалел в этот миг, что с утра было слишком жарко, и пиджак пришлось оставить дома! Ведь тогда появился бы шанс потянуть время чуть дольше.
А между тем перламутрово-голубая пуговица выскользнула из петлицы, позволяя парням разглядеть молочно-белую кожу обнаженной шеи Акио. За ней последовала и вторая, третья… Так и не выпустивший портфеля из руки парень оказался в несколько неловком положении, когда попытался скинуть рубашку с плеч. Пришлось неловко наклониться, чтобы аккуратно пристроить портфель у стены.
Именно этого момента и ждали Такаси с компанией, чтобы в одно мгновение приблизиться к беззащитному парню и скрутить ему руки за спиной:
- Не бойся, - ласково обхватил его подбородок пальцами Соримати, - дальше мы все сделаем сами.
Если бы Акио был уверен, что отец не оплатит очередную выходку Такаси, если бы знал, что на его крики прибежит кто-нибудь из учеников, а не купленного давно и надежно преподавательского состава, он бы, возможно, даже попытался бы сопротивляться. Но в этот день все сложилось крайне неудачно: ближе всего к ним находилась учительская, где всегда сидел дежурный преподаватель, обязанный следить за порядком в школе. А значит, именно он бы первым увидел разворачивающуюся картину. Да и рот Акио заткнули почти сразу его же собственной рубашкой, оставив только возможность возмущенно мычать и пытаться брыкаться в руках трех гораздо более массивных и сильных парней.
По плечам пробежались легкими касаниями горячие пальцы, очертили острые ключицы, соски, впалый живот. Сейчас Акио не пытался зажмуриться – и без того он ничего не видел от застилавших глаза слез. Но, когда парень коснулся ладонью его паха, с всхлипом торопливо закрыл глаза, даже зная, что так будет только хуже, он все равно пытался убежать от реальности. По ушам резанул звук расстегиваемой ширинки…
Всю ночь он метался по комнате, пытаясь выдумать причину, чтобы не появляться в школе. Страшно было даже не то, что вышедшие по окончании уроков ученики обнаружили в главном коридоре Акио. Куда как больше парня шокировало собственное возбуждение, прокатившееся ледяной волной от макушки до самых пяток, стоило ему оказаться обнаженным перед Такаси. Чувство собственной беззащитности, полной зависимости от Соримати било по нервным окончаниям сильнее любой из придуманных человеком ласк. И его состояние не укрылось от Такаси.
«А из тебя бы вышла отличная подстилка», - нежно провел подушечкой большого пальца по губам Акио Соримати. Одно прикосновение – и Акио был готов сделать для него все, вплоть до исполнения самых извращенных фантазий. Но куда невзрачному ботанику до лидера школы? Такаси нашел игрушку на сорок минут, которые длился урок, чтобы скоротать время. Навряд ли он вспомнит об очередном униженном им же человеке.
Скорее всего, Акио и сам бы не смог объяснить, чего же он так боялся: насмешек одноклассников или того, что Такаси вспомнит его. Но, тем не менее, перебирал в памяти все способы избежать похода в школу. Ему нужно было время, чтобы осознать случившееся и разобраться в причинах собственной реакции на это. Вот только времени-то как раз и не было.
Стоило парню прилечь на кровать, утомившись от ночных переживаний, как зазвонил будильник, сообщая о наступлении утра. И утихомирившиеся было чувства вновь всколыхнулись, выталкивая сердце и желудок через горло. Потому-то порядком удивленные родители не нашли по пробуждении на столе следов завтрака, а Акио всю дорогу в метро держался за возмущенно бурчащий живот, прекрасно понимая, что сейчас был не способен проглотить хотя бы кусочек.
Замешанное на чувстве голода и бессонной ночи беспокойство разыгралось не на шутку, выворачивая измученное сознание наизнанку. Так Акио едва не пропустил свою станцию, представляя, что ему предстоит пережить в школе. Затем, задумавшись, попытался перейти дорогу на красный свет. И в довершение всего позабыл купить билет на автобус, за что пришлось выслушать пятнадцатиминутный выговор от контролера.
Вроде бы в таком состоянии стоило бы остаться дома: парень явственно видел в оконном стекле собственное отражение. Бледное, неживое, как никогда похожее на куклу. Но поддаться своим страхам хотя бы раз значило проиграть в собственной игре, чего он, естественно, не мог себе позволить. Потому Акио только крепче сжимал кулаки и упрямо не поворачивал назад, не смотря на свое довольно болезненное состояние. Опять же, все могло закончиться куда как хуже…
Возможно, в попытке отвлечься от дурных мыслей парень слишком пристально вглядывался в виды за окном автобуса, но растерянный и вместе с тем удивленный взгляд уже знакомого европейца Акио заметил не сразу. Точнее, далеко не сразу он осознал, что испуганно смотрит в голубые очи мужчины, вызывая вполне понятное недоумение с его стороны. А потому, смущенно склонив голову в извинительном поклоне, поторопился отвернуться.
Все-таки было в этих европейцах что-то… Притягательное. Все их существо казалось пронизанным тонкими нитями холода и снега, залитых дождями булыжных мостовых и готических соборов. Причин, по которым Акио воспринимал всех не азиатов именно так, не было, что не мешало парню ежиться при встрече с подобными сидевшему в автобусе напротив мужчине. Вот только с этим блондином все оказалось немного иначе. Да, были снег, дождь, холод. Но они не ударяли тугими плетьми по телу, вызывая неуемную дрожь во всем теле. Напротив, хотелось укутаться в теплый плед и понаблюдать за этим явление природы.
Внезапно, осознав, что сумел позабыть о шутке Такаси, Акио резко развернулся лицом к европейцу и успел-таки одними губами прошептать с улыбкой искреннее «спасибо». За то, что незнакомый человек одним своим существованием позволил ему на секунду успокоиться. За то, что он не был равнодушным и великолепным Соримати. По крайней мере, для Акио. За то, что в это утро вновь решил сесть на тот же автобус и занять то же место.
Парень не знал, увидел ли европеец его благодарность, да и быстро выкинул эту встречу из головы, занятый совсем другой проблемой: как теперь вести себя в классе. Конечно, можно было попробовать разобраться с Соримати и его компанией, можно было попытаться все рассказать учителям или начать прятаться ото всех. Но утренняя встреча многому научила обычного невзрачного школьника. А потому порог класса Акио переступал с гордо поднятой головой и едва заметной улыбкой на губах.
- Так, так, так, - раздался за его спиной насмешливый и до ужаса знакомый голос, - наша звезда решила вернуться и повторить вчерашнее выступление?
- Я знал, что тебе понравится, - равнодушно парировал Акио. – Думаю, теперь я смогу составить тебе достойную конкуренцию: ведь все видели мои преимущества.
Последнее, что видел парень, был кулак взбешенного нахальным ответом Такаси.
друзья-приятелиТруднее всего оказалось не войти в класс с гордо поднятой головой, пусть и с разбитыми губами и носом, а постоянно помнить о том, что нельзя сутулиться и опускать взгляд. Казалось, что каждый в школе вдруг узнал все тайны и секреты Акио и теперь посмеивался над ним, нахально глядя в глаза. Вот только отступать уже было поздно. Показав один раз зубы, парень потерял возможность вновь превратиться в серую мышку, незаметно скользящую по коридорам школы. Теперь его замечали, за ним следили, его оценивали.
Это было все равно что перевестись в другую школу, в которой учатся пара старых знакомых. Впрочем, большинство учеников и приняли его за новичка. Те, кто не видел недавнего позора Акио. Половина же тех, кто стал свидетелем той отвратительной сцены, отныне полагали, что он сделал все нарочно, дабы привлечь к себе внимание.
Вот и приходилось Акио весь день напоминать себе об осанке и прямом взгляде на окружающих. От чего, к сожалению, стали страдать его оценки: стоя у доски, он постоянно отвлекался на собственную манеру держаться, потому и не смог решить элементарного примера. Благо учитель счел такое поведение прилежного ученика следствием недавнего стресса и позволил исправить неуд в ближайшее воскресенье. На что парень лишь учтиво поклонился, про себя решив, что надо как-то найти баланс между поведением и успеваемостью. Становиться местным хулиганом ему совсем не хотелось.
Но жизнь сделала крутой поворот, заставив пассажиров неловко наклониться в сторону движения, дабы удержаться на ногах: Акио стал по-своему знаменит в школе. И это повлекло за собой очередную не очень приятную ситуацию.
- Акио, подожди! – Саюри легко дотронулась до плеча парня, заставив того вздрогнуть от воспоминаний. – Извини, я не хотела напугать тебя.
- Я просто не ожидал, - улыбнулся Акио, усердно вытягиваясь перед симпатичной девушкой из параллельного класса. Он хотел было высокомерно задрать подбородок, но тогда пришлось бы неудобно скашивать глаза, да и подобный жест был бы невежлив по отношению к девушке. Поэтому парень предпочел изображать из себя истукана, вытянув руки по швам и глядя строго на засмущавшуюся от столь пристального внимания собеседницу. – Тебе чем-то помочь?
- Нет, - Саюри торопливо замотала головой, отступая на шаг. Она и без того встала слишком близко к однокласснику. К счастью, у постоянно толкающегося в автобусе Акио не было проблем со вторжением в личное пространство. И в следующий момент он сам сделал шаг к смущающейся девушке. – Я хотела пригласить тебя в парк в субботу. Токийская кинокомпания снимает новый фильм с участием Огури Шун, и в Синдзюку будет репетиция первой сцены… Мы хотели сходить вместе с Джеши, но она занята, и мне совершенно не с кем пойти.
Немного растерявшийся от обилия информации Акио все же сумел заметить в другом конце коридора упомянутую Джеши, которая выглядела слишком недовольной для человека, отказавшегося от похода на киносъемки. Да и чрезмерный румянец на щеках Саюри говорил о том, что девушка лжет. Возможно, так ей было проще пригласить на свидание парня, но для Акио это оказалось чересчур.
- Прости, но у меня планы на субботу, а в воскресенье отработка у сенсея, - не особо стараясь изобразить раскаяние, произнес он. – Возможно, как-нибудь в другой раз. В любом случае, съемки будут длиться не один день.
Глядя в спину расстроенной девушке, Акио чувствовал себя негодяем. По сути, он только что ни за что обидел хорошего человека, очаровательную девушку, которой, вероятно, даже нравился. Но дело было в том, что Саюри не вызывала в сердце парня никакого отклика, даже ее внешность оставила его равнодушным. От того отказ и получился, мягко говоря, грубоватым.
«Наверное, стоит подойти к ней позже и извиниться. Возможно, даже пригласить в кафе», - отстраненно подумал Акио. И тут же обернулся, услышав за спиной ехидный смешок.
- Да ты просто Казанова. А прикидывался таким милым мальчиком, - Такаси стоял, прислонившись плечом к стене, и пристально разглядывал Акио. – Как ты мог быть столь жестоким с Саюри? Хотя да… девушки тебя не слишком интересуют…
- Отстань, - поморщился парень, пытаясь гордо удалиться, но наткнулся на препятствие в виде вечных шестерок Соримати. – Что тебе от меня надо?
- Мне? – насмешливо изогнул бровь Такаси. – Я думал, что это ты должен стремиться быть со мной рядом. Судя по твоей реакции на мои прикосновения…
Акио было стыдно как никогда. Потому что Соримати заметил его возбуждение в тот раз. Потому что жаркая волна вновь пробежала по позвоночнику, собираясь в тяжелый комок в паху. Потому что невольно Акио действительно хотел бы попробовать что-то серьезное именно с Соримати. И если бы не разум, подсказывающий, насколько такие желания порочны и неправильны, парень с удовольствием поддался бы им.
Утро следующего дня означилось для Акио суетливыми хлопотами и возрастающей головной болью. Испачканную во время вчерашнего позорного бегства форму парень просто не успел привести в прядок, а второй комплект все еще был в чистке. Вот и пришлось Акио с утра пораньше заниматься срочной стиркой и глажкой. Да еще, ко всему прочему, с ворота оторвалась нашивка, которую не удалось найти в вещах. Видимо, она так и осталась лежать на дорожке к школе, если дворник не смел ее в кучу мусора. К счастью, оставалась еще одна, подаренная на день поступления кем-то из старших классов.
В общем, за всеми делами, парень едва не опоздал на автобус, влетев в уже закрывающиеся двери с круглыми от ужаса глазами. И если за неопрятный внешний вид его в худшем случае пожурят, то за опоздание сенсей не постеснялся бы добавить еще пару недель отработок. К счастью, любимое место у окна было все еще свободно, и Акио со вздохом облегчения опустился на жесткое пластиковое сиденье, принимаясь уже привычно отсчитывать остановки.
А европеец в этот день, словно нарочно, внимательно изучал какие-то бумаги, не глядя в окно. В первый момент, занятый собственными переживаниями, парень не сразу понял, почему же ему так знаком этот светловолосый гайджин. Зато после позволил себе снисходительное фырканье в адрес собственной глупости. Действительно, как он мог забыть человека, своим существованием изменившего его жизнь?
Вот только встречный взгляд оказался слишком неожиданным. Акио не был готов отвечать взрослому человеку так, как сверстникам, а потому на миг отвел глаза. Всего на миг, потому как европеец был не более чем чужаком, встречи с которым казались почти виртуальными.
Тем удивительней было поведение мужчины, увлеченно писавшего что-то на листе бумаги. Заинтригованный Аико даже шею вытянул, словно мог разглядеть что-то сквозь стенку автобуса. Впрочем, приложенный к стеклу лист не привнес ясности: написанные карандашом символы были едва заметны, да и само начертание иероглифов оставляло желать лучшего. Парень с минуту ломал голову над тем, что бы могли значить эти странные кривые закорючки, но из вежливости все же нацарапал на последнем листе тетради пожелание доброго утра. И, как ни странно, угадал. Потому что европеец с довольной улыбкой принялся писать еще что-то. Длинное и практически нечитаемое, как позже мог убедиться Акио.
На эту головоломку пришлось убить не менее трех минут, от чего мужчина слегка нахмурился. Парень скорее догадался, нежели прочел вопрос о погоде. Это после он смог разглядеть в абы как расположенных черточках знакомые иероглифы и написать ответ. К сожалению, более существенной беседы у них не получилось. Двадцати минут слишком мало, чтобы найти взаимопонимание между представителями разных миров.
Рядом недовольно пыхтело старшее поколение, от внимательного взгляда которого не ускользнуло общение двоих людей в разных автобусах. Но от чего-то именно сейчас Акио было плевать на мнение окружающих. Этот совершенно незнакомый человек по непонятной причине придавал парню уверенности в себе и поднимал настроение одной только своей улыбкой до заоблачных высот. Невольно скопировав эту усмешку, Акио вдруг решил прогулять этот учебный день и все же посетить парк Синдзюку. Не потому что боялся встречи с Такаси или выговора за неподобающий внешний вид, напротив, душа жаждала чего-то нового и незнакомого.
«Надо будет спросить у него в следующий раз имя», - думал парень, выскакивая из автобуса на две остановки раньше. Теперь следовало добежать до метро, а по пути спрятать как-нибудь куртку, чтобы никто не опознал в нем прогульщика. С затаенной радостью Акио вспомнил о запрятанных под подкладку рюкзака почти тысяче йен, на которые можно гулять весь день.
«Интересно, а это можно назвать свиданием с выдуманным другом? - хихикнул про себя парень, представляя, что вышагивает рядом с самоуверенным и привлекательным европейцем по гудящим токийским улицам. – Хотелось бы, чтобы да…»
знаю, что Копатыч меня закопает за этот поступок, но я не могу не выложить сей кусок(((
Бета: нет
Рейтинг: пока нет
Размер: миди
Дислеймер: все мое и только мое
На заказ luRva Познать, тень и не отступать...
Оборотная сторона истории
автобус 28-79Токио. Стальной гигант, построенный на изнывающем от нехватки свободы куске суши. Город, непрерывно раскидывающий свои железобетонные щупальца в сторону материка. Дом для многих, горящий и пылающий жаром устало дышащих вулканов. Удивительное, порой несуразное, порой невообразимо рациональное смешение традиций востока и веяний запада. Круговерть перемен, неторопливый бег неизменно утекающего сквозь пальцы времени.
Сейчас, разглядывая стальные остовы небоскребов или играющих с собакой-роботом детей, сложно представить, что когда-то это место выглядело совсем иначе, а столица представляла собой небольшой город с дворцом императора в центре, возвышающимся над низкими домиками простых людей. Сегодня былое великолепие правящей династии поддерживает лишь лелеемая предками память о давно минувших временах да пышные сады, за ветвями которых так легко спрятаться от гнета времени.
И все же… Токио жив. Пожалуй, больше, чем какой либо другой город. За нарочитой неспешностью жителей сложно разглядеть сумасшедший ритм этого мира технологий и сакуры, угнаться за которым под силу очень немногим. И только грохот несущегося по напоенным электричеством рельсам поезда метро выдает торопливый бег минут и мгновений.
Чтобы добраться от дома до школы, Акио приходилось не меньше полутора часов трястись в автобусах, постоянно пересаживаясь и переживая о нехватке времени. Как вооруженная ядовитым жалом оса Токио бился в паутине дорог и развязок, задыхаясь от обилия пробок что на земле, что под ней. И на станции Хибуйя Акио проводит около двадцати минут своей жизни каждое утро.
Именно там, борясь со сном, ученик старшей школы Хосеки, привычно пересчитывает пассажиров в стоящем напротив автобусе. 28-79. Стандартный номер, успевший набить оскомину за два месяца почти ежедневных встреч. Всегда один и тот же водитель, одни и те же пассажиры, большинство из которых Акио, казалось, мог узнать даже в темноте. И всегда напротив него оказывалось окно, за стеклом которого виднелось сиденье со сломанной спинкой. Почему транспортная компания позволяла себе такую неаккуратность, парень искренне не понимал, но каждый день со скрытым удовольствием отмечал едва заклеенную прозрачной изолентой трещину в сером пластике. Так же, как отмечал несовершенство всего окружающего мира, в тайне наслаждаясь своей непричастностью к этим ошибкам человека.
Всегда собранный, аккуратный, спокойный, идеальный сын и ученик. Он просыпался в полшестого утра, чтобы успеть неторопливо собрать себе обенто в школу и бережно прогладить каждую складочку на своей форме. После чего завтракал, выпивая не менее двух стаканов молока, так необходимого для роста костей, и размеренным шагом двигался в сторону автобусной остановки. К сожалению, автобусов, шедших от Эдогавы до Сибуи напрямую, не было, и Акио приходилось делать две пересадки, чтобы добраться до школы вовремя, а не нестись, сломя голову пять кварталов. Итак, на дорогу у него уходило полтора часа, две трети из которых парень скучал в пробках. Вокруг него постоянно слушали музыку, читали мангу, смотрели видео ролики, непрерывно жили и стремились получить от жизни как можно больше. Тогда как сам Акио предпочитал пустым развлечениям куда как более полезные занятия вроде тренировки памяти или повторения устных заданий. Хотя, говоря откровенно, обычно бездумно смотрел в окно, брезгливо морщась от окружавшего его несовершенства.
Его имя значит «красивый». Возможно, мать желала ему счастья, но в результате получила то, что получила. Как будто в насмешку над надеждами человека, природа одарила парня красотой. Настолько идеальной, что зачастую она принималась за уродство. Белоснежная, не поддающаяся загару, матовая кожа, похожая на тончайший китайский фарфор. Округлое лицо, небольшой алый рот и при всем при этом просто фантастически огромные темно-карие глаза, обрамленные густыми ресницами. Тонкие брови вразлет и шапка иссиня-черных волос, ниспадавших на плечи тяжелой волной, лишь подчеркивали неестественность внешности парня. Казалось, наряди его в яркое кимоно, и можно ставить на подставку в качестве одной из кукол во время Праздника Девочек.
Идеальный снаружи, Акио искренне презирал любые возможные комплименты от окружающих, всеми силами стремясь добиться красоты внутренней. Вот только сложно это сделать, строя свою жизнь по строгому расписанию, в котором даже пробкам и авариям отведено свое место.
В тот день, когда начинается наша история, Акио как раз мысленно прикидывал свои планы на всю следующую неделю: школа, магазины, помощь родителям, домашние задания… И даже не сразу обратил внимание на подкативший к другой стороне улицы автобус. Номер 28-79. сломанное сиденье в этот раз было занято. Отвлекшись от тягостных раздумий, парень с удивлением принялся рассматривать человека, посмевшего нарушить давно установленный порядок.
Мужчина в сером костюме равнодушно скользил взглядом по спешащим мимо бортов его автобуса людей, изредка задерживаясь на стройных фигурах девушек или излишне причудливых нарядах парней. Только раз его брови насмешливо приподнялись, когда незнакомец за двумя окнами увидел влюбленную парочку. Возможно, парней можно было бы принять за близких друзей, если бы один из них не попытался взять другого за руку, тут же со смущением рванувшись в сторону. Но, в общем-то, ничего удивительного или заслуживающего внимания. Токио в последние десятилетия научился быть терпимым, с восточной педантичностью позволяя существовать на своих улицах многим ранее недопустимым вещам. Чего уж говорить, если девушки не стеснялись целовать своих возлюбленных прямо в парках?
Так что в любой другой ситуации Акио бы просто пожал плечами. Если бы не личность мужчины во встречном автобусе. Ведь раньше парень считал, что европейцы должны быть более толерантны к представителям нетрадиционной ориентации или хотя бы не выказывать свое отношение столь явно. А потому он принялся пристально разглядывать незнакомца, с удивлением замечая, насколько красивы его пшенично-золотые волосы и тронутая загаром кожа.
Пожалуй, что мужчину можно было бы назвать красивым… если бы его внешность хоть немного соответствовала канонам красоты. Пухлые губы, больше полагающиеся женщине, чуть раскосые голубые глаза с короткими тенями от слишком бледных ресниц, крупный нос. Настолько большой, что, казалось, он в следующий миг пробьет стекло, как в одной сказке. Правда, тут же со смешком подумал Акио, в сказке все же был холст. Да и вообще черты его лица были слишком крупными, тяжелыми, словно кто-то нагромоздил бездумно груду камней, позабыв об изяществе.
Хотя, в этой беспорядочной дикости и было нечто безумно притягательное.
Сам того не замечая, Акио принялся непозволительно пристально разглядывать незнакомца, в растерянности сжав пальцами полу форменного пиджака. Пусть его поведение претило всем правилам приличия, но оторваться от созерцания этой чужеродной красоты у парня банально не хватило сил.
Мужчина же, тем временем, с плохо скрываемым интересом вертел головой по сторонам, изредка вскидывая брови, когда видел нечто непривычное. Потому ничего удивительного в том, что он наткнулся взглядом на замершего у окна Акио, не было. И тут же лицо незнакомца приняло гротескно удивленное выражение, как будто мужчина увидел нечто странное и невероятное. Вроде спустившегося с небес бога.
Совсем растерявшийся от столь пристального внимания Акио попытался отвести взгляд и сделать вид, что на самом деле смотрел совсем в другую сторону, но лишь отчаянно покраснел и неуклюже махнул рукой в ответ на приветливую улыбку незнакомца. К счастью, именно в этот момент автобусы наконец-то тронулись, отделяя двоих случайных встречных увеличивающимся с каждым вздохом расстоянием.
Остаток пути Акио потратил на бессмысленные фантазии о том, как бы он отреагировал на этого мужчину, будучи кем-нибудь другим. Например, Такаси Соримати, кумиром целых поколений представительниц прекрасного пола школы Хосеки. Этот человек удивительным образом притягивал к себе людей, мгновенно становился центром любой компании и ни разу на памяти Акио не выглядел хотя бы растерянным. Сказать, что Акио восхищался своим одноклассником, значило ничего не сказать. Парень боготворил его, следил за каждым шагом, впитывая и пытаясь копировать мимику и движения высокого темноволосого юноши с лицом истинного самурая. Как, впрочем, и большинство учащихся Хосеки.
Имя Такаси Соримати гремело на всю школу и ее округу подобно Большому колоколу в Киото. Еще бы, ведь его отец владел фирмой, предоставляющей за отдельную плату ритуальные услуги, а значит, был обеспечен клиентами в любое время. Что-что, а умирать люди не перестанут никогда. И все же, не смотря на мрачную репутацию профессии отца, Такаси слыл жизнерадостным и беззаботным. Порой даже слишком…
Слухи о нескольких абортах среди школьниц, по вполне понятной причине оплаченных отцом Такаси, ходили в Хосеки не первый год.
И все же… Для тихого и забитого Акио, постоянно пытающегося слиться с обстановкой и не привлекать к себе излишнего внимания, этот человек оставался недостижимым идеалом. Если бы Акио не был парнем, он бы решил, что влюблен в Соримати. Если бы, конечно, он был девушкой.
А так юноше оставалось только наблюдать за идолом со стороны и украдкой мечтать о теплой улыбке, которой Такаси одаривал других.
С такими мыслями Акио и прибыл в родную школу, чтобы с головой окунуться в мир чисел и законов. И менее всего он ожидал, что на перемене его бег от кабинета к кабинету остановит чарующий голос:
- Привет, красавчик. Не задержишься на минутку?
улыбка и немного обиды2.
Естественно, Акио и предположить не мог, что подобным образом кто-либо мог обращаться к нему. Слишком привык быть если не некрасивым, то хотя бы невзрачным. Потому и продолжил неторопливо брести мимо белоснежных дверей классов, краем глаза отмечая иероглифы на табличках. Только отметил для себя, что хотел бы услышать подобный оклик, пусть и в столь грубой форме, в свой адрес. Каково же было удивление парня, когда на его плечо легла тяжелая ладонь, силой заставляя остановиться. Пришлось оборачиваться и привычно глупо улыбаться, надеясь, что в этот раз не побьют:
- Такаси?
- Надо же, как я популярен, - усмехнулся Соримати, не собираясь выпускать жертву из своих рук. – Даже ботаники меня знают… Хотя, что вам еще остается?
Не то чтобы подобное обращение вызывало гнев у Акио, все же за годы учебы можно было привыкнуть и не к такому, но всегда обидно, когда твой идеал оказывается хуже, чем ты представлял себе, глядя со стороны. И пусть остается надежда, что у кумира просто выдался неудачный день, или болела голова – итогом остается, возможно, маленькая, почти незаметная, трещина на любимом портрете. На том, что ты создавал, вкладывая и кусочки своей души.
- Что тебе нужно? – тут же надулся Акио, пытаясь отойти от Такаси как можно дальше. Дело было даже не во внезапно проявившейся неприязни, а в приблизившихся приятелях неофициального короля школы. О том, что с этой компанией лучше не связываться, слышали все. К счастью, ранее Акио удавалось избегать встреч с ними. Только в этот день отчего-то не повезло.
«Жаль, что тот гайджин сидел в другом автобусе, - отстраненно подумал парень, глядя на ухмыляющиеся лица однокашников. – Пожал бы ему руку на удачу…»
Вот только Соримати явно решил поиграться с беззащитным мальчишкой, пользуясь численным преимуществом.
- А ты дашь все, что я попрошу? – он крепче сжал пальцы на плече парня, не позволяя ему отстраниться, и с усмешкой заглянул в темные омуты его глаз.
- Если это будет в моих силах и не противоречит закону, - предпочел расплывчатую формулировку Акио. Естественно, это не могло бы помочь, реши парни взять желаемое силой, но оставляло призрачный шанс на спасение.
- Закону? – притворно удивился один из безликих приятелей Такаси. – Разве добровольный стриптиз можно назвать противозаконным?
И если буквально секунду назад Акио мог на что-то надеяться, то теперь лишь крепче прижал к себе портфель, словно последний рубеж обороны. Хотелось верить, что все происходящее – шутка, ребята просто решили попугать его, но взгляды Соримати с компанией не сулили ничего хорошего.
- Ну? – недовольно упер руки в боки Такаси. – Снимай форму!
С каким-то не свойственным ему равнодушием Акио подумал, что надеялся доучиться в школе без происшествий. Конечно, он всегда был в числе если не изгоев, то тех, кого никто и никогда не замечает, кроме контрольных и экзаменов, но его такое положение дел вполне устраивало. Теперь же внимание окружающих было обеспечено парню до конца учебного года, как минимум. Раздеться вот так, посреди коридора, пусть и пустого во время урока… после такого будет чудом, если его не отчислят.
- Мне надоело ждать, - нахмурился Такаси. – Разденьте его что ли…
- Я сам! – испугано выставил вперед свой портфель Акио, заставляя двинувшихся к нему было парней застыть в неуверенности на месте. Конечно, без команды своего лидера эти чурбаны оказались неспособны ни на что, а потому теперь только бестолково топтались, бросая вопросительные взгляды Соримати. – Только не трогайте меня.
- Сам так сам, - великодушно согласился Такаси, а его верные шестерки вернулись на свои места, нацепив на лица самые гнусные ухмылки, на какие только были способны.
Глубоко вдохнув, Акио зажмурился, чтобы не видеть лиц парней напротив, и потянулся дрожащими пальцами к верхней пуговице форменной рубашки. Как же он жалел в этот миг, что с утра было слишком жарко, и пиджак пришлось оставить дома! Ведь тогда появился бы шанс потянуть время чуть дольше.
А между тем перламутрово-голубая пуговица выскользнула из петлицы, позволяя парням разглядеть молочно-белую кожу обнаженной шеи Акио. За ней последовала и вторая, третья… Так и не выпустивший портфеля из руки парень оказался в несколько неловком положении, когда попытался скинуть рубашку с плеч. Пришлось неловко наклониться, чтобы аккуратно пристроить портфель у стены.
Именно этого момента и ждали Такаси с компанией, чтобы в одно мгновение приблизиться к беззащитному парню и скрутить ему руки за спиной:
- Не бойся, - ласково обхватил его подбородок пальцами Соримати, - дальше мы все сделаем сами.
Если бы Акио был уверен, что отец не оплатит очередную выходку Такаси, если бы знал, что на его крики прибежит кто-нибудь из учеников, а не купленного давно и надежно преподавательского состава, он бы, возможно, даже попытался бы сопротивляться. Но в этот день все сложилось крайне неудачно: ближе всего к ним находилась учительская, где всегда сидел дежурный преподаватель, обязанный следить за порядком в школе. А значит, именно он бы первым увидел разворачивающуюся картину. Да и рот Акио заткнули почти сразу его же собственной рубашкой, оставив только возможность возмущенно мычать и пытаться брыкаться в руках трех гораздо более массивных и сильных парней.
По плечам пробежались легкими касаниями горячие пальцы, очертили острые ключицы, соски, впалый живот. Сейчас Акио не пытался зажмуриться – и без того он ничего не видел от застилавших глаза слез. Но, когда парень коснулся ладонью его паха, с всхлипом торопливо закрыл глаза, даже зная, что так будет только хуже, он все равно пытался убежать от реальности. По ушам резанул звук расстегиваемой ширинки…
Всю ночь он метался по комнате, пытаясь выдумать причину, чтобы не появляться в школе. Страшно было даже не то, что вышедшие по окончании уроков ученики обнаружили в главном коридоре Акио. Куда как больше парня шокировало собственное возбуждение, прокатившееся ледяной волной от макушки до самых пяток, стоило ему оказаться обнаженным перед Такаси. Чувство собственной беззащитности, полной зависимости от Соримати било по нервным окончаниям сильнее любой из придуманных человеком ласк. И его состояние не укрылось от Такаси.
«А из тебя бы вышла отличная подстилка», - нежно провел подушечкой большого пальца по губам Акио Соримати. Одно прикосновение – и Акио был готов сделать для него все, вплоть до исполнения самых извращенных фантазий. Но куда невзрачному ботанику до лидера школы? Такаси нашел игрушку на сорок минут, которые длился урок, чтобы скоротать время. Навряд ли он вспомнит об очередном униженном им же человеке.
Скорее всего, Акио и сам бы не смог объяснить, чего же он так боялся: насмешек одноклассников или того, что Такаси вспомнит его. Но, тем не менее, перебирал в памяти все способы избежать похода в школу. Ему нужно было время, чтобы осознать случившееся и разобраться в причинах собственной реакции на это. Вот только времени-то как раз и не было.
Стоило парню прилечь на кровать, утомившись от ночных переживаний, как зазвонил будильник, сообщая о наступлении утра. И утихомирившиеся было чувства вновь всколыхнулись, выталкивая сердце и желудок через горло. Потому-то порядком удивленные родители не нашли по пробуждении на столе следов завтрака, а Акио всю дорогу в метро держался за возмущенно бурчащий живот, прекрасно понимая, что сейчас был не способен проглотить хотя бы кусочек.
Замешанное на чувстве голода и бессонной ночи беспокойство разыгралось не на шутку, выворачивая измученное сознание наизнанку. Так Акио едва не пропустил свою станцию, представляя, что ему предстоит пережить в школе. Затем, задумавшись, попытался перейти дорогу на красный свет. И в довершение всего позабыл купить билет на автобус, за что пришлось выслушать пятнадцатиминутный выговор от контролера.
Вроде бы в таком состоянии стоило бы остаться дома: парень явственно видел в оконном стекле собственное отражение. Бледное, неживое, как никогда похожее на куклу. Но поддаться своим страхам хотя бы раз значило проиграть в собственной игре, чего он, естественно, не мог себе позволить. Потому Акио только крепче сжимал кулаки и упрямо не поворачивал назад, не смотря на свое довольно болезненное состояние. Опять же, все могло закончиться куда как хуже…
Возможно, в попытке отвлечься от дурных мыслей парень слишком пристально вглядывался в виды за окном автобуса, но растерянный и вместе с тем удивленный взгляд уже знакомого европейца Акио заметил не сразу. Точнее, далеко не сразу он осознал, что испуганно смотрит в голубые очи мужчины, вызывая вполне понятное недоумение с его стороны. А потому, смущенно склонив голову в извинительном поклоне, поторопился отвернуться.
Все-таки было в этих европейцах что-то… Притягательное. Все их существо казалось пронизанным тонкими нитями холода и снега, залитых дождями булыжных мостовых и готических соборов. Причин, по которым Акио воспринимал всех не азиатов именно так, не было, что не мешало парню ежиться при встрече с подобными сидевшему в автобусе напротив мужчине. Вот только с этим блондином все оказалось немного иначе. Да, были снег, дождь, холод. Но они не ударяли тугими плетьми по телу, вызывая неуемную дрожь во всем теле. Напротив, хотелось укутаться в теплый плед и понаблюдать за этим явление природы.
Внезапно, осознав, что сумел позабыть о шутке Такаси, Акио резко развернулся лицом к европейцу и успел-таки одними губами прошептать с улыбкой искреннее «спасибо». За то, что незнакомый человек одним своим существованием позволил ему на секунду успокоиться. За то, что он не был равнодушным и великолепным Соримати. По крайней мере, для Акио. За то, что в это утро вновь решил сесть на тот же автобус и занять то же место.
Парень не знал, увидел ли европеец его благодарность, да и быстро выкинул эту встречу из головы, занятый совсем другой проблемой: как теперь вести себя в классе. Конечно, можно было попробовать разобраться с Соримати и его компанией, можно было попытаться все рассказать учителям или начать прятаться ото всех. Но утренняя встреча многому научила обычного невзрачного школьника. А потому порог класса Акио переступал с гордо поднятой головой и едва заметной улыбкой на губах.
- Так, так, так, - раздался за его спиной насмешливый и до ужаса знакомый голос, - наша звезда решила вернуться и повторить вчерашнее выступление?
- Я знал, что тебе понравится, - равнодушно парировал Акио. – Думаю, теперь я смогу составить тебе достойную конкуренцию: ведь все видели мои преимущества.
Последнее, что видел парень, был кулак взбешенного нахальным ответом Такаси.
друзья-приятелиТруднее всего оказалось не войти в класс с гордо поднятой головой, пусть и с разбитыми губами и носом, а постоянно помнить о том, что нельзя сутулиться и опускать взгляд. Казалось, что каждый в школе вдруг узнал все тайны и секреты Акио и теперь посмеивался над ним, нахально глядя в глаза. Вот только отступать уже было поздно. Показав один раз зубы, парень потерял возможность вновь превратиться в серую мышку, незаметно скользящую по коридорам школы. Теперь его замечали, за ним следили, его оценивали.
Это было все равно что перевестись в другую школу, в которой учатся пара старых знакомых. Впрочем, большинство учеников и приняли его за новичка. Те, кто не видел недавнего позора Акио. Половина же тех, кто стал свидетелем той отвратительной сцены, отныне полагали, что он сделал все нарочно, дабы привлечь к себе внимание.
Вот и приходилось Акио весь день напоминать себе об осанке и прямом взгляде на окружающих. От чего, к сожалению, стали страдать его оценки: стоя у доски, он постоянно отвлекался на собственную манеру держаться, потому и не смог решить элементарного примера. Благо учитель счел такое поведение прилежного ученика следствием недавнего стресса и позволил исправить неуд в ближайшее воскресенье. На что парень лишь учтиво поклонился, про себя решив, что надо как-то найти баланс между поведением и успеваемостью. Становиться местным хулиганом ему совсем не хотелось.
Но жизнь сделала крутой поворот, заставив пассажиров неловко наклониться в сторону движения, дабы удержаться на ногах: Акио стал по-своему знаменит в школе. И это повлекло за собой очередную не очень приятную ситуацию.
- Акио, подожди! – Саюри легко дотронулась до плеча парня, заставив того вздрогнуть от воспоминаний. – Извини, я не хотела напугать тебя.
- Я просто не ожидал, - улыбнулся Акио, усердно вытягиваясь перед симпатичной девушкой из параллельного класса. Он хотел было высокомерно задрать подбородок, но тогда пришлось бы неудобно скашивать глаза, да и подобный жест был бы невежлив по отношению к девушке. Поэтому парень предпочел изображать из себя истукана, вытянув руки по швам и глядя строго на засмущавшуюся от столь пристального внимания собеседницу. – Тебе чем-то помочь?
- Нет, - Саюри торопливо замотала головой, отступая на шаг. Она и без того встала слишком близко к однокласснику. К счастью, у постоянно толкающегося в автобусе Акио не было проблем со вторжением в личное пространство. И в следующий момент он сам сделал шаг к смущающейся девушке. – Я хотела пригласить тебя в парк в субботу. Токийская кинокомпания снимает новый фильм с участием Огури Шун, и в Синдзюку будет репетиция первой сцены… Мы хотели сходить вместе с Джеши, но она занята, и мне совершенно не с кем пойти.
Немного растерявшийся от обилия информации Акио все же сумел заметить в другом конце коридора упомянутую Джеши, которая выглядела слишком недовольной для человека, отказавшегося от похода на киносъемки. Да и чрезмерный румянец на щеках Саюри говорил о том, что девушка лжет. Возможно, так ей было проще пригласить на свидание парня, но для Акио это оказалось чересчур.
- Прости, но у меня планы на субботу, а в воскресенье отработка у сенсея, - не особо стараясь изобразить раскаяние, произнес он. – Возможно, как-нибудь в другой раз. В любом случае, съемки будут длиться не один день.
Глядя в спину расстроенной девушке, Акио чувствовал себя негодяем. По сути, он только что ни за что обидел хорошего человека, очаровательную девушку, которой, вероятно, даже нравился. Но дело было в том, что Саюри не вызывала в сердце парня никакого отклика, даже ее внешность оставила его равнодушным. От того отказ и получился, мягко говоря, грубоватым.
«Наверное, стоит подойти к ней позже и извиниться. Возможно, даже пригласить в кафе», - отстраненно подумал Акио. И тут же обернулся, услышав за спиной ехидный смешок.
- Да ты просто Казанова. А прикидывался таким милым мальчиком, - Такаси стоял, прислонившись плечом к стене, и пристально разглядывал Акио. – Как ты мог быть столь жестоким с Саюри? Хотя да… девушки тебя не слишком интересуют…
- Отстань, - поморщился парень, пытаясь гордо удалиться, но наткнулся на препятствие в виде вечных шестерок Соримати. – Что тебе от меня надо?
- Мне? – насмешливо изогнул бровь Такаси. – Я думал, что это ты должен стремиться быть со мной рядом. Судя по твоей реакции на мои прикосновения…
Акио было стыдно как никогда. Потому что Соримати заметил его возбуждение в тот раз. Потому что жаркая волна вновь пробежала по позвоночнику, собираясь в тяжелый комок в паху. Потому что невольно Акио действительно хотел бы попробовать что-то серьезное именно с Соримати. И если бы не разум, подсказывающий, насколько такие желания порочны и неправильны, парень с удовольствием поддался бы им.
Утро следующего дня означилось для Акио суетливыми хлопотами и возрастающей головной болью. Испачканную во время вчерашнего позорного бегства форму парень просто не успел привести в прядок, а второй комплект все еще был в чистке. Вот и пришлось Акио с утра пораньше заниматься срочной стиркой и глажкой. Да еще, ко всему прочему, с ворота оторвалась нашивка, которую не удалось найти в вещах. Видимо, она так и осталась лежать на дорожке к школе, если дворник не смел ее в кучу мусора. К счастью, оставалась еще одна, подаренная на день поступления кем-то из старших классов.
В общем, за всеми делами, парень едва не опоздал на автобус, влетев в уже закрывающиеся двери с круглыми от ужаса глазами. И если за неопрятный внешний вид его в худшем случае пожурят, то за опоздание сенсей не постеснялся бы добавить еще пару недель отработок. К счастью, любимое место у окна было все еще свободно, и Акио со вздохом облегчения опустился на жесткое пластиковое сиденье, принимаясь уже привычно отсчитывать остановки.
А европеец в этот день, словно нарочно, внимательно изучал какие-то бумаги, не глядя в окно. В первый момент, занятый собственными переживаниями, парень не сразу понял, почему же ему так знаком этот светловолосый гайджин. Зато после позволил себе снисходительное фырканье в адрес собственной глупости. Действительно, как он мог забыть человека, своим существованием изменившего его жизнь?
Вот только встречный взгляд оказался слишком неожиданным. Акио не был готов отвечать взрослому человеку так, как сверстникам, а потому на миг отвел глаза. Всего на миг, потому как европеец был не более чем чужаком, встречи с которым казались почти виртуальными.
Тем удивительней было поведение мужчины, увлеченно писавшего что-то на листе бумаги. Заинтригованный Аико даже шею вытянул, словно мог разглядеть что-то сквозь стенку автобуса. Впрочем, приложенный к стеклу лист не привнес ясности: написанные карандашом символы были едва заметны, да и само начертание иероглифов оставляло желать лучшего. Парень с минуту ломал голову над тем, что бы могли значить эти странные кривые закорючки, но из вежливости все же нацарапал на последнем листе тетради пожелание доброго утра. И, как ни странно, угадал. Потому что европеец с довольной улыбкой принялся писать еще что-то. Длинное и практически нечитаемое, как позже мог убедиться Акио.
На эту головоломку пришлось убить не менее трех минут, от чего мужчина слегка нахмурился. Парень скорее догадался, нежели прочел вопрос о погоде. Это после он смог разглядеть в абы как расположенных черточках знакомые иероглифы и написать ответ. К сожалению, более существенной беседы у них не получилось. Двадцати минут слишком мало, чтобы найти взаимопонимание между представителями разных миров.
Рядом недовольно пыхтело старшее поколение, от внимательного взгляда которого не ускользнуло общение двоих людей в разных автобусах. Но от чего-то именно сейчас Акио было плевать на мнение окружающих. Этот совершенно незнакомый человек по непонятной причине придавал парню уверенности в себе и поднимал настроение одной только своей улыбкой до заоблачных высот. Невольно скопировав эту усмешку, Акио вдруг решил прогулять этот учебный день и все же посетить парк Синдзюку. Не потому что боялся встречи с Такаси или выговора за неподобающий внешний вид, напротив, душа жаждала чего-то нового и незнакомого.
«Надо будет спросить у него в следующий раз имя», - думал парень, выскакивая из автобуса на две остановки раньше. Теперь следовало добежать до метро, а по пути спрятать как-нибудь куртку, чтобы никто не опознал в нем прогульщика. С затаенной радостью Акио вспомнил о запрятанных под подкладку рюкзака почти тысяче йен, на которые можно гулять весь день.
«Интересно, а это можно назвать свиданием с выдуманным другом? - хихикнул про себя парень, представляя, что вышагивает рядом с самоуверенным и привлекательным европейцем по гудящим токийским улицам. – Хотелось бы, чтобы да…»
знаю, что Копатыч меня закопает за этот поступок, но я не могу не выложить сей кусок(((
@темы: ориджинал, синдром токийской пробки, слеш
-
-
05.08.2010 в 17:13-
-
05.08.2010 в 17:13-
-
05.08.2010 в 18:34-
-
05.08.2010 в 18:43Главное, ты меня не закапывай, когда увидешь ту водянистую мутотень, что из меня прет... >_>
-
-
05.08.2010 в 18:44-
-
05.08.2010 в 18:46-
-
05.08.2010 в 18:48