Как вы могли? Ведь это одуванчик! (с)
Название: Santo maledizione
Автор: Tyrrenian
Бета: MelamoryBlack
Рейтинг: NC-17
Статус: закончено
Жанр: автора терзают сомнения, что драма
Дисклеймер: все мое... Ладно, буквы принадлежат создателям русского алфавита.
Размещение: низя. буду сильно ругаццо и кидаться тяжелыми тапками
Предупреждения: ХЭ не будет!!!!
Примечание: mi antorcha (исп.) - мой светоч
1-3, 4-6
Здравствуй, Учитель! 7
- Что ты хочешь в дар? – мужчина задавал этот вопрос раз двадцатый за последние три дня. Спрашивал, когда Илья просыпался в его объятиях, когда осторожно и неспешно стягивал с его плеч ткань рубашки, когда покрывал поцелуями спину и шею парня. Но всегда получал один ответ:
- Я еще не решил.
Выбрать, определить свое будущее, смириться с участью раба оказалось слишком сложно. Илья честно размышлял над вариантами, прикидывая, какую пользу ему принесут умения Димитрия, богатство, кругосветное путешествие, но все это было бесполезным в свете поставленных перед ним условий.
- Ты станешь его частью, как рука или нога, - описывал картину будущего Андрей в одно из своих посещений. – Разве может голова существовать отдельно от всего остального? Так и вы с Димитрием станете единым целым и всегда будете вместе.
- Но ведь ты не так зависим от своего Хозяина? – пытался найти выход парень, получив в ответ только грустную улыбку.
- Это просто нужно почувствовать. У меня есть обязанности перед общиной, перед такими же светочами как ты. Потому я и волен свободно передвигаться по особняку, заходить в большинство помещений и делать многое и того, что даже не всем вампирам позволено. Но и плата за это соответствующая.
Тощий темноволосый мальчишка в тот момент показался Илье изможденным, словно из него высосали все соки, оставив только кожу, плотно обтягивающую кости. Старейший из светочей, он, казалось, был гораздо более несчастен, чем все остальные. И продолжал говорить, впервые за все время их знакомства низко опустив голову, чтобы не выдать слез:
- Мне больно без него. Отойти от Лавра на шаг значит получить в отместку мигрень, выйти за пределы комнаты – и сердце будет истерить так, словно внутри него крутят раскаленные пруты, спуститься в подвал – и вопить от боли будет каждая клеточка. Я могу отдохнуть от всего этого только в его объятиях. Отдохнуть, но не больше.
- И меня это тоже ждет? – Илье совершенно не хотелось оказаться в подобной ситуации, стать настолько зависимым от Хозяина. Но его согласия уже никто не спрашивал, просто ставя перед фактом.
- Возможно, ты исчезнешь раньше, - пожал плечами Андрей. – Для кого-то этот процесс занимает десятки лет, для кого-то – пару месяцев. Все зависит от того, насколько сильно ты любишь Димитрия.
- Я не люблю его! – возмутился Илья, чувствуя, как покраснели щеки. Потому что он не мог быть уверенным до конца в своих словах. Просыпаться в объятиях вампира, принимать его ласки и поцелуи было безумно приятно, но если каждое прикосновение мужчины парень ловил со смесью восторга и ужаса («А вдруг это больше не повториться?»), то Димитрий словно выполнял привычные действия. Приятные, но не более. И почему-то от осознания этого становилось только хуже. Так что Илья решил для себя, что не испытывает к вампиру ничего, кроме сексуального желания. – У нас просто секс.
- Прости, малыш, но ты его любишь, - Андрей усмехнулся, по-прежнему не решаясь посмотреть Илье в глаза. – Иначе не смог бы перенять его чувства, восприятие мира. Это один из даров вампиров, их гарант выживания: светочи всегда, без исключения, влюблены в своих Хозяев.
И теперь, обнимая Димитрия, парень с грустью признавал, что да, он успел за какую-то неполную неделю полюбить чужака, убийцу, НЕ человека. Мужчина всегда старался быть нежным, доставлять удовольствие прежде всего партнеру, но Илье этого оказалось мало. Хотелось тепла. Не того, что исходило от сытого и довольного охотой вампира, а уютного, своего собственного. Хотелось на солнце – подставить лицо и плечи горячим лучам, позволяя им рисовать на коже почти незаметные веснушки. Забыть все происходящее как страшный сон. И одновременно с этим, когда Димитрий был рядом, не хотелось ничего. Переплетение желаний, как тонкая вязь цветов и звуков, появлявшаяся все чаще с наступлением темноты.
С недавних пор Илья мог точно сказать, ночь или день за стенами особняка. Даже не глядя на часы. Казалось, все вокруг оживало с наступлением сумерек, наполнялось смыслом и шелково шуршащим звуком темноты. Вампиры воспринимали ночь так, словно она была одной из них. И приветствовали как равную.
- Скажи, - вместо ответа на вопрос вновь ушел от темы Илья, - а у ночи тоже есть светоч?
- Он есть почти у всех вампиров. У древнейших – тем более, - Димитрий терпеливо давил на парня, торопя с принятием решения. Его беспокоило то, что Илья все чаще заговаривал о семье, о бывшем доме, о желании прогуляться по городу днем. Нет, парень не смог бы сбежать, даже останься он один – его любовь к Хозяину вернула бы беглеца в особняк. Но что-то напрягало мужчину в выражении серо-голубых глаз, какая-то затаенная опасность, которой суждено выпустить когти в самый ответственный момент. Не сейчас, но позже.
- Какой он?
- По легенде светочем ночи является Солнце, что дарит жизнь всему на земле.
- Но… Оно же светит днем? – не понял парень.
- Ты забываешь о луне. Да, ночи достается лишь малая толика тепла своего светоча, обрывки дневной суеты и капля света, но они привыкли обходиться так.
- Так… А при чем тут Луна?
- У тебя же был курс астрономии? – нахмурился Димитрий, словно действительно был недоволен недогадливостью ученика. – Луна отражает свет Солнца, освещая собой ночь. Если бы светоч и его Хозяйка встретились, то она превратилась бы в день.
- Бред какой-то, - помотал головой парень, впрочем, не спеша выбираться из еще теплых объятий вампира, стараясь получить как можно больше его мимолетной ласки.
- Тьму нельзя привнести во свет, но можно светом разогнать темноту, - нравоучительно произнес Димитрий. – Именно за счет светочей в нас поддерживается человеческая суть. Чем сильнее светоч, тем больше мы люди, тем, соответственно, легче приживается в нас человеческая кровь. Говоря образно, вы выступаете в роли солнца для ночи.
- Так значит, вампиры в итоге становятся людьми?
- Нет, просто в нас остается часть от человека. Примерно половина. Хотя теоретически, конечно, возможно и полное обращение, но я с таким ни разу не сталкивался.
- Было бы здорово, стань ты человеком, - задумчиво пробормотал Илья, пристраивая голову на груди мужчины. Очень не хватало биения сердца, шума дыхания, практически неслышного рокота крови. Вампир полностью оправдывал свое второе название, будучи действительно не мертвым.
Почти неделя. Почти неделя в небольшой комнатушке, разбавленная краткими завтраками и ужинами в компании вампира во тьме столовой. Парень так и не смог разглядеть обстановку обеденной залы, как ни старался, как ни напрягал новые способности. Словно стол стоял посреди огромного пустого пространства, ограниченного лишь одной стеной с дверью у него за спиной. Хотя Илья явственно слышал бой старинный часов, скрип оконных ставней, тихое позвякивание хрустальной люстры над головой. Вместе с тем, все это казалось искусной иллюзией, нарушаемой лишь с появлением прислуги.
И все же парня тяготило подобное состояние дел. Он несколько раз просил Димитрия отпустить его дневную прогулку, неизменно получая в ответ скпетическое: «Решил в Дюймовочку поиграть?» От этого тона, от внезапно возникавшей холодности вампира становилось еще хуже. Накануне Ритуала Илье стало казаться, что выхода нет.
Остаться заложником в доме вампиров, служить простым передатчиком энергии для своего Хозяина – это было совсем не то, о чем мечтал парень. В одиночестве он жаждал оказаться где-нибудь в совершенно другой стране, независимым, свободным, сильным, а с приходом в комнату Димитрия начинал грезить о нежности, о ласковых словах, об ответном чувстве. Глупо, конечно, но парень ничего не мог с собой поделать и неосознанно ластился к мужчине, чтобы испуганно отшатнуться в следующий момент.
- Ты думаешь о желании? – вампир с улыбкой склонился над Ильей, скользнув рукой от груди к низу живота.
- Я… Хозяин, - пришлось пару раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоить неожиданно быстро заколотившееся сердце, - я схожу с ума от этой тьмы.
- И чего же ты хочешь? – пальцы мужчины едва ощутимо поглаживали мягкую кожу на выступающих косточках.
- Прогуляться… Хотя бы пол часа. Я вернусь, обещаю!
- Илья, мне казалось, мы закрыли эту тему?
- Пожалуйста!
Димитрий устало откинулся на подушки, закрыв ладонью глаза. Парню было тяжело, да оно и понятно: оказаться вот так в совершенно другом мире, практически рабом. Да еще и Андрей не упускал случая подлить огня, пугая Илью еще больше. На самом деле ничего ужасного вампиры в положении своих светочей не видели. Большинство из них в человеческом обществе были обречены на гибель, зачастую страдая от смертельных заболеваний. Община же давала им жизнь. А невозможность гулять днем… что же, за все надо платить. Тот же Андрей всегда казался вполне довольным своим положением, да и остальные не жаловались. Почему же тогда от одного взгляда Ильи хотелось наложить на себя руки? Вместо того, чтобы объяснить, показать, успокоить.
- Хозяин, - парень впервые решился коснуться кончиками пальцев щеки мужчины. Сам.
- Димитрий. Зови меня по имени, - зачем? Для чего? Кто бы дал вампиру ответы на эти вопросы.
- Ты, похоже, сам не знаешь, чего хочешь, - Илья нахально оседлал бедра мужчины, устраивая голову у него на груди. – Неужели так сложно отпустить меня хотя бы на двадцать минут?
- Мне будет больно, - впервые решил сказать правду Димитрий. Причин для лжи, которой прикрывался ранее, он и сам не мог бы назвать, окончательно запутавшись в собственных эмоциях. – Мы с тобой уже слишком сильно связаны, и ты не сможешь перенести солнечный свет спокойно. Но как твоему Хозяину мне придется защищать тебя, а значит, принять всю боль на себя.
- Но я могу спрятаться в тени, - мужчина начал поддаваться на уговоры, а потому Илья решил слегка надавить на него, чтобы выбить себе хоть кусочек желаемого. Он раньше никогда не задумывался, сколь много для него значил день и возможность понежиться в солнечных лучах. Как всегда, что имеем – не храним…
- Не сможешь. Тебе захочется выйти, подставить ладонь, ощутить тепло на своей коже, - вампир не угадывал, он точно знал, что так будет. Но почему-то его сопротивление сходило на «нет».
- Не хочу, чтобы тебе было больно. Я постараюсь сдержаться.
- Ладно, идем.
Димитрий вел его по каким-то катакомбам, легко ориентируясь в переплетениях множества проходов и арок. Сверху нависала толща земли, поблескивая в полумраке влажными корнями, а пол плотно застелил зеленый мох. Но, несмотря на общую мрачность, парню было неожиданно уютно в этом подземелье. И темнота, скопившаяся в углах, больше походила на одну большую кошку-мурлыку, которая вот-вот откроет желтые глаза и прибежит ластиться под ноги.
- Куда мы? – из разговора Илья сделал вывод, что вампир отведет его на прогулку, но, судя по легкому наклону вниз, он имел иные планы.
- К моему учителю. Возможно, он согласиться сопровождать тебя, - Димитрий остановился перед высокой аркой, стоявшей среди трех десятков таких же. Разве что надписи везде слегка различались, что в общем нагромождении декоративных завитков было практически незаметно. Правда, вампира мало интересовали скульптурные ухищрения предков. Он бросил что-то в центр арки, произнес пару слов на совершенно непонятном языке, и та вспыхнула по периметру языками алого пламени. – Пойдем.
- Т-туда? – Илья с ужасом разглядывал почти полностью перекрытый огнем проход. Он совсем не был уверен, что сможет протиснуться в ту узкую щель, а Димитрий, как ни в чем не бывало, продолжал тянуть своего любовника за руку.
- Естественно. Что не так-то?
- Так… огонь же…
- Ах, это, - наконец-то сообразил вампир. – Это только иллюзия. Чтобы попугать наивных новичков вроде тебя.
- Ты знаешь, что-то оно не выглядит иллюзией, - с сомнением протянул парень, стараясь, чтобы голос не сильно дрожал.
- Ты видел много иллюзий?
- Дим… Страшно же! – Илья сделал очередную попытку вырваться. Желание гулять по улице кануло в небытие, а комната, в которой он провел последние несколько дней, показалась оплотом уюта и безопасности. Тем более, что пламя разрасталось все больше.
- Хм… Думаю, у меня способ провести тебя, - если бы Илья не был бы так напуган перспективой поджариться до состояния угольков во время прохода под аркой, он бы обратил внимание на подозрительно довольно блестящие глаза мужчины. Но…
- Да? И какой?
- Вот этот, - конечно, поцелуй – один из наиболее банальных методов разрешения психологических проблем. Зато и наиболее действенный из всех. Так что парень, почувствовав прохладное прикосновение губ вампира к своим, плотно сжатым, в первый момент растерялся. Чтобы в следующий момент покорно ответить на поцелуй, постепенно расслабляясь в объятиях мужчины. – Ну как?
- Ммм? – Илья потянулся за продолжением, неосознанно пробираясь руками под его рубашку.
- Пойдем? – наблюдать за парнишкой, с блаженной полуулыбкой двинувшимся следом, было очень приятно. Естественно, перед самой аркой, узрев в опасной близости к своему носу хищное пламя, Илья попытался отскочить, вырваться, но был безжалостно отправлен прямо в центр Ада мощным толчком в спину. Димитрий спокойно вошел следом и подобрал с пола не прекращавшего жмуриться от ужаса парня, крепко прижав к себе.
- Надо же, какие трогательные отношения, - раздался слева от них полный ехидства голос с мерзкими тягучими интонациями. – Почему без стука?
- Учитель, - вампир почему-то проигнорировал вопрос, в почтении преклонив колено перед невысоким толстеньким мужчиной с отвратительными, будто наклеенными, усиками и лоснящейся лысиной. Глядя на него, Илья мог подобрать несколько званий данному субъекту, от абсолютно нецензурных до сложных и почетных вроде личного секретаря демона. Но назвать толстячка Учителем, да еще упасть перед ним на колени…
- Какой у тебя невоспитанный светоч. Я так могу разозлиться и перестать покровительствовать тебе, Димитрий, - капризно выпятил нижнюю губу демон.
- Простите, Учитель, я обучу его.
- Ой, да ладно. Выкладывай, что у вас стряслось, если ты решился притащить ко мне это невинно-святое недоразумение.
- Он хочет гулять.
- Поводок и ошейник с шипами сделают свое дело, - казалось, Учителю не было дела до своего ученика, но спокойствие и едва заметная улыбка вампира говорили об обратном. И уже начавший подозревать Хозяина в розыгрыше Илья невольно залюбовался им, не заметив, как демон подошел слишком близко. – Или вы их используете только в постели?
- Он хочет прогуляться днем.
- Даже так… Ну тогда я с удовольствием поиграю с мальчиком в игру «убей того, кого любишь».
диалогио рыбалке с демоном - Ну и что ты молчишь? Неужели я такой страшный? – демон с интересом заглянул Илье в глаза, словно надеясь прочитать в них ответ. В маленьких глазках, вроде бы абсолютно невзрачного болотного цвета, сейчас искрило алое пламя, пугая парня еще больше, чем последнее замечание Учителя. Тот же словно сердился на нерадивого ученика, который послушно остался в подземельях, ожидая возвращения парочки с прогулки, и потому вымещал злость на его светоче. – Либо ты начинаешь говорить, либо я возвращаю тебя к Димитрию.
- Простите… - но как бы ни была страшна перспектива прогулки рядом с демоном по улицам города, Илья не был готов отказаться от воплощения своего единственного за несколько последних дней желания. – Просто вы не похожи на демона.
- Да? И как же, по-твоему, выглядят демоны? – Учитель вел парня какими-то странными арочными переходами, будто демонстрируя все великолепие подземного мира: малахитовые коридоры, алмазные залы, многочисленные комнаты, украшенные россыпью драгоценных камней. Правда, в таком количестве вся эта роскошь, мягко говоря, не впечатляла. В итоге демон оказался единственным достойным внимания объектом.
- Ну… - в сомнении протянул Илья. – Рога там… копыта…
- Ясно. Не знаю, как правильно, но так – точно неправильно? – парень неожиданно даже для себя улыбнулся уголками губ и кивнул, подтверждая правильность слов Учителя. Тому же осталось только устало вздохнуть. – Вы, люди, так предсказуемы. Появись я перед тобой в образе большого рогатого мужика с шипами по всему телу и слизью, вытекающей из непрерывно лопающихся волдырей, - Илье несколько поплохело от представленной картины, - ты бы тут же согласился с определением моей расы и умер от разрыва сердца. О прогулке, естественно, пришлось бы забыть. А то, что я могу прийти в мир в любом облике, тебе почему-то в голову не пришло.
- Тогда почему какой образ? Я бы выбрал… ну… воина или чудовище. Чтобы можно было не опасаться нападения, - парня действительно заинтересовала последняя фраза демона. Да и вообще, обилие в реальности мифических существ слегка шокировало, прежде всего, множеством новых фактов.
- Люди, - Учитель произнес это таким тоном, что сразу стало понятно, насколько он презирает человечество в целом и одного конкретного парня в частности, - вам бы все силу да победы. А между тем, все время властвовать и побеждать не так интересно, как просто жить. Мне это надоело на втором тысячелетии существования.
- Не представляю, как победы могут надоесть.
- Поживи с мое – представишь. О! Мы уже пришли.
Последний проход под аркой, на этот раз затянутой тончайшей водной пленкой, и они оказались в небольшом тенистом проулке между домами еще сталинской застройки. С улицы лились потоки света, гомон толпы, гудение машин, насыщая воздух той свойственной лишь большому городу атмосферой, что заставляет людей двигаться и жить быстрее. Но, как ни странно, Илья не чувствовал себя частью этого. Ему нравилось смотреть, наблюдать, подмечать какие-то мелочи. И при всем при этом парню просто не было места в пестром водовороте суетной жизни.
Солнечные лучи, будто прожектора, выхватывали из толпы то загруженную сумками женщину лет пятидесяти, то пошатывающегося от избытка алкоголя в крови старичка, то шествующих с надменным видом подростков. От этой картины становилось страшно и неприятно… потому что тот же Димитрий теперь казался гораздо более живым, чем люди на улице. В их глазах, лицах. Жестах не было и сотой доли понимания ценности каждой секунды, эмоций, мыслей, переживаний. Только мелочная суета.
- Ты хуже, - демон небрежно привалился спиной к углу здания, подставляя лицо под солнечные лучи. На мгновение Илье захотелось поступить так же, но осознание, что вампиру в подземелье может стать больно, останавливало его. Равно как и замечание Учителя.
- Почему?
- Потому что ты только и делал всю свою жизнь, что занимал место да жалел себя, - мужчина внимательно вглядывался в толпу, не прекращая говорить ни на секунду, не позволяя парню вставить даже слово. Как будто торопился сказать как можно больше. – Они хотя бы стремятся продлить собственное существование, получить положенное им счастье. Правда, зачастую довольно жуткими способами, зачастую выбирая в корне неверный путь. Но пытаются, цепляются за жизнь зубами. Ты же… опустил руки, едва узнав о своей болезни. Когда родственники приказали тебе не принимать лекарств, безропотно согласился, вместо того, чтобы возмутиться таким положением дел. Конечно, гораздо проще не думать о будущем, заранее похоронить самого себя вместе с мечтами и желаниями, чем хотя бы попытаться бороться. И, что хуже всего, узнав о своей роли светоча, ты также принял эту участь, не попытался сбежать, убить Димитрия.
- Андрей сказал, что это бесполезно… - пытался оправдаться Илья, уже понимая, что демон прав. Он никогда не боролся, не пытался сопротивляться. Не то, что плыл по течению – был покорен даже легкому дуновению ветерка.
- Считаешь слова мальчишки достаточной причиной? – Учитель окинул парня брезгливым взглядом. – Равнодушие – самый страшный грех, Илья. Но даже его тебе не достичь. Ни добродетели, ни чести, ни силы – тебя просто не существует. Так фарфоровая кукла воссидает на полке, обреченная на вечное любование чужой жизнью. Вот только она слишком мертва, чтобы стать ее частью. Как и ты.
- Я же не виноват, что болен! – слова демона хлестали по сердцу сильнее плети, и парень почти ненавидел его, судорожно сжимая пальцы в кулаки, чтобы сдержаться и не ударить. Потому что для этого нужно было шагнуть под солнечные лучи, причинить боль Димитрию.
- Ты виноват в том, что не жил! Тебе был дарован шанс, на который ты просто-напросто наплевал, - казалось, демон разозлился, в его голосе то и дело скользило сердитое рычание, а между губ показались удлиненные клыки. И теперь Учитель несколько не походил на безобидного толстячка, демонстрируя скрытую внутри силу. – Что ты сделал в своей жизни, кроме перевода пищи в дерьмо? Помог кому-то? Создал что-нибудь своими руками? Обманул? Предал? Твоя жизнь и ломаного гроша не стоит, а за смерть ты должен сам приплатить!
Илья сделал шаг по направлению к демону и теперь стоял на самой границе между светом и тьмой, удерживаемый в тени памятью о вампире.
- Что же ты остановился? – расплылся в ехидной улыбке Учитель. - Даже ударить меня не можешь?
- Ты не стоишь боли Димитрия, - сказать это оказалось очень просто. И вместе с этим пришло понимание истинности фразы. Демон не был способен причинить вред ему, только пытался вывести из себя, чтобы спровоцировать ошибку.
- Не стою? А что ты скажешь вот о ней?
На проезжей части, прямо в слепящем световом пятне, стояла детская коляска, намертво застряв колесом в огромной щели в асфальте. Из недр коляски доносился детский плач, мать ребенка, матерясь сквозь зубы, пыталась выдернуть колесо из земли. И не видела, как на нее на полной скорости несется грузовик, а окружающие равнодушно шли мимо, словно не видя грозившей опасности.
- Ну что, так и будешь стоять? – ехидный голос демона пробился в сознание Ильи.
Боль Димитрия, собственный страх, робость – все это исчезло, оставив только желание помочь. Парень бросился из спасительной тени, заранее предчувствуя гнев вампира, и со всех ног рванул к коляске, чтобы рывком выхватить из нее кричащий сверток и оттолкнуть женщину на тротуар. Возмущенно гудя, мимо пронесся грузовик, смахнул коляску, будто ее и не было, а Илья уже побежал обратно, всучив шокированной произошедшим женщине ребенка. Чтобы натолкнуться на радостно ухмыляющегося чему-то демона. – И что, стоила боль Димитрия спасения иллюзии?
Уже глядя в затянутые алой пеленой глаза Учителя, Илья знал, что ошибся, но все же обернулся. Все также ярко светило солнце, все так же равнодушно шли люди… Только не было ни женщины с ребенком, ни следов торможения грузовика, ни трещины в асфальте.
- Ты обманул меня.
- Я демон, мне положено.
- Но за что? – парень прекрасно понимал, что стоявший рядом мужчина не просто не был человеком, он воплощал в себе все людские пороки. Как можно было ожидать от демона честной игры, не подготовиться к подвоху?
- Ты недостоин моего ученика, Илья. Слишком чистый, невинный, наивный. Ты способен поверить даже демону, который предупредил тебя о своей грязной игре заранее, - Учитель спокойно закурил, создав язык пламени прямо из пальца.
- Он ведь сам выбрал меня…
- И я должен показать Димитрию его ошибку.
- Не вам решать, как ему жить! – парень закусил губу от расстройства. Он определенно причинил вампиру слишком много боли, а значит был обязан вымолить прощение.
- Не мне. Но зато в моей власти решить, что тебя не должно быть рядом с моим учеником. Ты должен уйти, исчезнуть с лица земли, позволить Димитрию стать свободным.
- Я не держу его.
- Нет, но ты упорно надеешься, что он ответит взаимностью на твою любовь. Опомнись, мальчик. Димитрий – ученик демона, продавший возможность полюбить в обмен на свою жизнь. Вместе с прочими составляющими счастья.
Было больно. От того, что Учитель был абсолютно прав, от осознания собственного бессилия, от возникшего в груди отголоска ненависти вампира. В этот момент парню пришло понимание того, что как бы ни была сильна его любовь, Димитрий никогда не ответит взаимностью. В голове прочно обосновались слова демона по поводу бесполезности Ильи, его никчемности, не способности достойно нести дар жизни. И сами собой перед глазами замелькали обрывки воспоминаний: больница, беготня по врачам, сдача анализов, зачастую бывшая неприятной процедурой, усталый взгляд матери… Первая встреча с Димитрием, шепот за кухонной дверью, четыре года жизни в клетке без прутьев. Он потерял столько времени, не решаясь сделать шаг прочь от родных, боясь остаться один на один со своей болезнью. Кто знает, что было бы сейчас, спустись Илья однажды по карнизу во внутренний двор дома из окна, уйди от нудных обязательств и зачастую непонятных требований?
Те парни, целовавшиеся в закутке между гаражами пару лет назад… Между ними было нечто, что заставляло сердце биться чаще, что делало их идеально подходящими друг другу, тогда как с вампиром подобного ощущения не возникало. Димитрий просто брал понравившегося ему мальчишку, не особо заботясь о чувствах последнего, а Илья позволял ему это. Потому что умудрился влюбиться, потому что был неспособен бороться за любимого.
- Я действительно так жалок?
- Нет. Ты просто не должен существовать, - демон стоял рядом с парнем, с улыбкой вытирая его слезы кружевным, неуместным в этой подворотне, платком. – Родись ты раньше, когда люди еще не знали о раке, у тебя был бы шанс. Родись ты позже, когда люди научатся его лечить, ты смог бы исправить ситуацию. Но здесь, в этом времени, в этом мире, ты лишний.
- И что мне делать? – поднял на Учителя взгляд парень. – Зарезаться, утопиться, отравиться?
- Эти методы бесполезны, ты уже стал частично вампиром, и организм сможет восстановиться спустя какое-то время сам. Но… есть еще Ритуал и желание, которое Димитрий будет обязан исполнить в качестве дара.
- Он сможет?
- Ты сомневаешься в моем ученике?
По дороге обратно Илья несколько раз прокрутил в голове весь разговор с демоном, пытаясь найти мешающую принять все на веру несуразность. Как будто от его внимания ускользнула какая-то мелочь, способная перевернуть смысл каждой фразы с головы на ноги. Все рассуждения, слова, обвинения демона попадали в точку, подтверждая собственные догадки парня. Мужчина словно повторял пришедшие Илье давным-давно мысли. И это слишком сильно выбивало из колеи, мешая сосредоточиться и хорошенько обдумать ситуацию.
Димитрию был необходим светоч. Чтобы стать сильнее, чтобы раскрыть весь свой потенциал. И по идее Учитель должен был всячески способствовать этому, подталкивать вампира к совершенствованию. В то же время возникало стойкое ощущение, что демону нужно нечто совершенно иное. Безусловно, он действовал только в собственных интересах, безжалостно заставив парня причинить ученику боль, но ведь должна же быть хоть какая-то логика в его требованиях?
- Ты не разгадаешь, - бросил демон, проводя Илью сквозь очередную арку, - можешь даже не напрягаться.
- И все же я попробую, - не стоило огрызаться перед тем, кто сильнее. Но парня потряхивало перед встречей с Димитрием.
- Зачем? Всю жизнь слушал других, а тут вдруг решил подумать? Не поздновато ли?
- Возможно, я выучил урок.
- Мальчишка, я и не собирался тебя учить. Все это было сделано для Димитрия. Кстати, вот и он.
Они шагнули в последнюю арку в зал, посреди которого сидел на каменном полу вампир, прижимая к лицу ладонь. Как будто на нем красовался порез или ожег…
- Дим! – Илья бросился было к мужчине, пытаясь отнять его руку от лица, но в следующий момент оказался отброшенным на добрую пару метров, чувствительно приложившись спиной к камням:
- Не подходи ко мне!
- Вот видишь, мальчишка не способен сдержать данное слово. Он слишком слаб, чтобы стать достойным тебя светочем, - вмешался демон, присаживаясь на корточки перед учеником. – Покажи, что там у тебя.
Вся правая половина лица вампира превратилась в малоаппетитное месиво из лоскутов кожи и спекшихся мышц между ними. Пустая глазница, почти полностью пропавшая часть губы, волдыри и обугленные участки – Илью затошнило. Как от вида, так и от запаха, растекшегося по зале. Тем временем демон неспешно поводил руками над поврежденным участком, что-то нашептывая на неизвестном языке. И словно по волшебству ожег стал затягиваться, восстановился глаз. и через минуту Димитрий уже с абсолютно спокойным лицом подошел к парню.
- Пойдем. Ритуал назначен на завтра, - Илья поднялся с пола и последовал за вампиром, попытавшись прикоснуться к нему рукой, но заслужил только холодную улыбку и полный презрения взгляд. – Не смей касаться меня.
часть последняяда неужели???9.
Оставшиеся до Ритуала дни Илья провел в полном одиночестве, запертый в своей комнате. Даже еду слуги оставляли под дверью и успевали скрыться прежде, чем он успевал выглянуть наружу. Впрочем, пару раз парень пытался выбраться на прогулку по особняку, перешагивая поднос и двигаясь по направлению к двери в основной коридор, но та неизменно оказывалась запертой. Равно как и другие выходы с части Димитрия.
Сам же вампир после инцидента с демоном обозлено швырнул Илью на кровать и покинул собственную спальню. Как выяснилось позже, до самого Ритуала.
Одно радовало – у Ильи появилось время спокойно обдумать сложившуюся ситуацию, а заодно и поразмышлять над своим желанием. Демон вполне однозначно дал понять, что парню не место в общине, не место рядом с Димитрием, но тот, в силу молодости и некоторой наивности, упрямо пытался верить в обратное. Правда, с каждым проведенным в одиночестве часом все меньше и меньше. Не хватало присутствия рядом любимого мужчины, не хватало его ласк, взглядов. Вероятно, вампир выбрал лучшее наказание за проступок – оставил Илью наедине со своими, преимущественно нерадостными, мыслями.
Старинные часы в столовой мерно и равнодушно отбивали последние часы жизни Ильи, а он просто лежал на кровати и бездумно смотрел в ставшую такой родной темноту, в тысячный раз прокручивая и анализируя разговор с Учителем. Каждое слово било точно в цель, выстраивало новую ступень в логической лестнице на пути к удручающему выводу, подводило печальный итог всей предыдущей жизни парня. Он ведь никогда не любил. Потому что не давал себе труда задуматься над поступками и мотивами других людей, покорно принимая их волю. Тогда это казалось естественным и логичным, в свете же новых событий… он был просто игрушкой в чужих руках. А у игрушек холодные сердца.
Мать и сестра, единственные родные во всем мире люди, с которыми Илья расстался очень просто и спокойно. Возможно, дело было в масках, которые женщины носили все четыре года, в неестественности их поведения. Возможно, останься они жить как прежде, со скандалами, жестокостью, нищетой, чувства парня смогли бы пробиться сквозь плотный заслон между душой и внешним миром. Но факт оставался фактом – Димитрий значил для него гораздо больше, чем собственная мать.
Почему-то вспомнился пытавшийся добиться поцелуя учитель. Что было бы, войди сестра чуть позже? Илья со вздохом перевернулся на бок, ловя кончиками пальцев розоватые паутины шагов в коридоре.
Его банально продали за несколько лет сытной жизни, за собственное бессмертие, за снятие с души чувства вины за его болезнь. Но стоило ли это того? Андрей говорил, что светочи постепенно растворятся в своих Хозяевах, становясь их частью. Но сколько лет придется провести парню рядом с равнодушным к нему вампиром, прежде чем он сможет уйти в небытие? Год? Это Илья еще был готов потерпеть. Пять лет? Сложнее, но при помощи других светочей тоже возможно. Десять?... Он одновременно желал поскорее покончить с этой жутковатой историей и оставаться рядом с Димитрием как можно дольше. Пусть больно, пусть обидно, но рядом. Чтобы иметь возможность прикоснуться к его руке, почувствовать на коже касание горячих губ, услышать мягкий баритон, от которого подкашивались ноги. Глупо, романтично, нелогично… Но парень впервые в жизни испытывал подобные чувства.
И те ночи (или часы?), когда вампир ласкал его, был нежным и властным, подчинял и подчинялся сам… Разве такое возможно без взаимной любви? Илье хотелось верить, что нет. Но разум твердил, что он сам себя обманул, придумал несуществующую реальность, в которой было место счастливому концу у страшной сказки.
Все существование парня было придуманной им самим сказкой. Порой полной иронии, порой чересчур концептуальной, порой абсолютно бредовой. Но так не бывает в жизни. «Что ты сделал в своей жизни, кроме перевода пищи в дерьмо? Помог кому-то? Создал что-нибудь своими руками? Обманул? Предал? Твоя жизнь и ломаного гроша не стоит, а за смерть ты должен сам приплатить!» - чувствительно резанули по сердцу слова демона. И еще больнее, понимание того, что Учитель был прав. Каждый человек должен оставить на земле свой след, но Илья… Его как будто никогда и не существовало. Шкаф с одеждой, личный дневник под матрасом да несколько старых фотографий – вот и все, что оставалось после него. Одна спичка – и память о человеке будет стерта навечно.
«Неужели я и теперь вот так бездарно проиграю?» - думал парень, сминая в пальцах рукав нового костюма для Ритуала. На этот раз сладко-горьковатого темно-коричневого цвета. Его Илья обнаружил в шкафу и тут же поспешно натянул, стараясь хотя бы новой одеждой отгородиться от воспоминаний об обожженном лице вампира…
- Нам пора, - Димитрий возник из темноты совершенно бесшумно. Высокий, сильный, красивый… холодный. В буквальном смысле. Стоило парню вложить пальцы в протянутую руку, как по телу пробежались зябкие мурашки, в кожу неприятно закололо. Сколько мужчина не ел, что из него ушло всякое упоминание о жизни? Хотя, впрочем, а было ли оно вообще когда-нибудь? единственная нежность, которую он позволял себе проявить по отношению к Илье, это короткое, но безумной приятное «mi antorcha». Но теперь и этому не было места в их отношениях.
- Я скучал по тебе, - парень попробовал улыбнуться, надеясь вызвать хоть какую-то реакцию у вампира, но получилась жалобная гримаса ребенка, не получившего обещанную конфету. Слишком сильно билось в груди сердце от того, что Он рядом, слишком сильно дрожали губы, от того, что Ему плевать, слезы застилали глаза, мешая смотреть на Него.
- Мы опаздываем, - казалось, робкие слова Ильи скользнули мимо слуха Димитрия, и тот с силой потянул парня на себя, заставляя подняться на ноги. Равнодушно, без лишних движений, мгновенно одернув руку, словно каждое прикосновение к светочу было неприятно мужчине.
И снова длинные коридоры особняка общины. Сегодня они были украшены цветами бессмертника и ветвями вереска, гобелены, ковры, мебель – все оказалось выполнено в строгой черно-белой гамме, лишенной полутонов. Казалось, даже тени не рисковали ложиться неуместными серыми обрывками на дорогие ткани. Когда и главное для чего вампиры успели все это сделать оставалось загадкой. Впрочем, Илья не считал себя сведущим в традициях общины достаточно, чтобы судить об рациональности их поступков. Возможно, такая цветовая гамма должна была что-то символизировать. А возможно, кто-то просто решил сделать перестановку.
Залом для Ритуала оказалась та самая столовая, в которую Димитрий раньше приводил парня. Только теперь комната была залита искусственным светом и тонула в черно-алых цветах декора. Слишком много каких-то завитушек, бахромы и прочих излишеств. Так много, что Илья едва подавил в себе желание брезгливо наморщить нос. Откуда у него такое отношение к безвкусице также осталось загадкой…
- Подойдите ко мне, дети дня и ночи, - на небольшом возвышении в центре зала, прямо перед вычурной пентаграммой, стоял Учитель в облачении священника и с благожелательной улыбкой протягивал к вошедшим руки. Видимо, Илья отреагировал как-то не так на встречу в демоном, потому что в глубине зала раздались ехидные смешки. Впрочем, быстро смолкшие.
И был долгий, неспешный проход между двумя рядами вампиров. Правда, парень не запомнил ни одного лица, стараясь хоть украдкой коснуться шествовавшего впереди Димитрия. Почему-то казалось важным получить от него хоть какое-то подтверждение, что Учитель ошибался, что Илья сам себе напридумывал проблем… Легкое касание руки, едва заметный поворот головы – парень бы тут же поверил и согласился на любые условия. Но… Мужчина никак не показал, что заметил хотя бы присутствие рядом своего светоча. И наконец, центр пентаграммы, довольное происходящим лицо демона, пустые глаза Димитрия. Так обидно, что даже больно.
- Когда госпожа ночь шагает по земле, отмеряя каждому существу в подлунном мире свой час и срок, когда заглядывает в души спящим детям, она читает по сердцам, глазам, улыбкам наши судьбы, - заговорил демон и воздел руки к потолку. – Но и она же положила вампирам всем иметь свой светоч. Дабы племя могло жить и поклоняться своей великолепной госпоже. Итак, вознесем же хвалу Хозяйке ночи заключением союза между этими двумя детьми дня и ночи. Повторяйте за мной…
Илья потерялся в пространстве еще при первых же словах Учителя, почувствовав ледяное касание вампира на своей коже. Наверное, по Ритуалу было положено держаться за руки, но парень вцепился в Димитрия так, словно тот мог убежать. В итоге клятву он произнес кое-как, почти на автомате повторяя незнакомые звуки, складывающиеся в непонятные слова и фразы. И даже подсунутая под нос книга не помогала: что толку разглядывать эти странные закорючки, когда рядом Он клялся быть всегда рядом?
Быть рядом, - неожиданно дошло до парня, - но не любить. Вся процедура была для мужчины просто формальностью. И слова, и жесты, и взгляды. Как будто солнце выжгло в нем остатки былой нежности и искренности, превратив в каменного истукана. Парень с грустной улыбкой прикрыл глаза, чтобы не заплакать от жалости к вампиру, чувствуя, как кожи касаются легкие потоки ветра, оставляя за собой легкое жжение. Димитрий не был способен на любовь. Он продал демону возможность испытать это чувство в обмен на собственную жизнь, не понимая, как много потерял. Никогда не быть счастливым. Ни минуты, ни секунды. Когда даже теплые воспоминания из детства не привносят в душу тепла и покоя, когда не радует власть и собственные успехи, когда даже быть глубоко несчастным бесполезно, потому что тогда легче не станет.
Учитель обманул своего ученика, забрав у него гораздо больше, чем просто счастье. Он отобрал возможность умереть, а значит, освободиться от своей тяжкой ноши. И породил существо, лишенное души и сердца, обреченное на пустоту и тьму, с которой не сравниться даже ночи…
- Илья, по законам Ритуала ты можешь пожелать что-нибудь в дар от своего нового Хозяина, - демон ехидно улыбнулся, глядя парню в глаза. Конечно, он уже выиграл эту битву… - С известными тебе исключениями.
- Должен ли я произносить свое желание? – собственный голос показался Илье чужим, слишком хриплым, резким. Словно он кричал много дней без перерыва.
- Нет, конечно, но, боюсь, Димитрию сложно будет понять твое желание.
- А ему и не надо его понимать, - в глазах Учителя, как и во время предыдущей встречи крутился вихрь чего-то запретного, жуткого, мощного. Но теперь этот взгляд не пугал парня, вызывая в душе только отголосок скептической усмешки. Потому что Илья знал, что пожелать. Наверное, впервые в жизни был стопроцентно уверен в собственном выборе и радовался за другого.
Приблизиться на шаг к Димитрию, откинуть голову ему на плечо, открывая доступ к аорте и прикрывая глаза. Лучше он, ему нужнее…
- Илья, ты не обязан просить для себя смерти, - хмуро осведомил его вампир, слегка склонив голову к бьющейся под кожей жилке, и парень закрыл глаза, иронично улыбаясь. Такой взрослый и опытный, а такой глупый. Ведь Илья просил совсем не о смерти…
кожа парня прорвалась не сразу, упруго поддавшись напору острых клыков, а потом услужливо расступилась, выпуская наружу поток ярко-алой крови. Сочной, полной жизни, полной боли…
Слезы все равно потекли по вискам, как ни старался Илья их сдержать. А потом стало поздно, соленые капли намочили ткань костюма Димитрия, очертили свой путь блестящими дрожками, позволили вцепиться в рукав костюма вампира пальцами. До белых костяшек, по прокушенной губы. Плевать. Главное, чтобы он наконец-то понял, чтобы научился, чтобы получил второй шанс. А жизнь… Право же, такая мелочь…
«Рожденный при свете Солнца и сын затмения Луны. Навечно разлученные днем и ночью, получившие право на любовь. Одному по праву рода отдан Ад, пред вторым за тень улыбки склоняет голову Рай. Две противоположности, две грани одного и того же. Им не суждено идти рука об руку ни в жизни, ни в смерти».
Димитрий с каменным лицом нашептывал морю слова священника, закутавшись плотнее в плащ. Ждать сотню лет, надеяться и верить, обрести на краткий миг, чтобы тут же потерять навечно. Проклятый не сможет попасть в Рай, тогда как святому закрыта дорога в Ад. Единственный шанс на Земле они не успели использовать. Вампир в последний раз взглянул на заходящее солнце и покрепче зажмурился, собираясь с духом. Лучше закончить все это сейчас, чем ждать еще два века… Вдох, выдох. Больше для успокоения мыслей, чем по необходимости. Пальцы с силой сжали край плаща, и кусок ткани темнеющей птицей устремился в бушующие волны.
Мазнув напоследок лучами по лицу Димитрия, солнце скрылось за горизонтом.
- Какого?... – ошеломленно разглядывал мужчина свои руки. Ни ожога, ни повреждения – ничего. Будто он и не стоял несколько секунд под прямыми солнечными лучами.
- Удивлен? – Учитель остановился рядом, задумчиво разглядывая красно-фиолетовые переливы заката.
- Что… Что со мной?
- Я думал, что за почти сто лет нашего общения сумел научить тебя хоть чему-то, думал сделать своим преемником. Но нет, ты поддался эмоциям, своей слабости, решил угробить себя, наплевав на мои усилия.
- Почему я жив?! – Димитрий принялся трясти демона за плечи, от чего голова того забавно моталась из стороны в сторону.
- Потому что ты человек, ученик. Со всем полагающимся набором вроде души, сердца, эмоций…
- Но… Так не бывает… Это невозможно!
- Все бывает, Димитрий.
- Я хочу вновь стать вампиром! Там мой дом, там моя жизнь, там моя семья… - мужчина пошатнулся от чувствительного удара в челюсть. В принципе, демон сдерживал себя, потому как ударь он в полную силу, ученика бы больше не существовало. А в карих с алыми искрами гнева глазах плескалось пламя.
- Мальчишка отдал душу в обмен на твою жизнь. Пожертвовал Раем, обманул Ад, лишился шанса на перерождение! Ради тебя. Чтобы ТЫ смог испытать любовь и боль, радость и разочарование, чтобы ты жил, мать твою! Так будь же достоин этой жертвы!
- Он… что? – выпивая кровь Ильи Димитрий жалел о потраченных средствах на воспитание столь никчемного светоча. Который сдался без борьбы и выбрал не самую приятную из смертей… Как оказалось, он ошибался. Парень смог совершить невозможное, пожертвовал собой за так, не имея никаких гарантий, что его жертва будет не напрасной. И в любом другом случае ворота Рая с радостью распахнулись перед ним…
- Его больше нет. Ни души, ни тела, - казалось, демон действительно грустил. – Зато есть ты. Постарайся отдать свой долг сполна.
- Как? Податься в священники, убивать вампиров?
- Просто живи.
Мужчина растеряно смотрел вслед неспешно удаляющемуся демону, постепенно осознавая его слова.
- Живи… Кто бы еще подсказал, как это делается…
Автор: Tyrrenian
Бета: MelamoryBlack
Рейтинг: NC-17
Статус: закончено
Жанр: автора терзают сомнения, что драма
Дисклеймер: все мое... Ладно, буквы принадлежат создателям русского алфавита.
Размещение: низя. буду сильно ругаццо и кидаться тяжелыми тапками
Предупреждения: ХЭ не будет!!!!
Примечание: mi antorcha (исп.) - мой светоч
1-3, 4-6
Здравствуй, Учитель! 7
- Что ты хочешь в дар? – мужчина задавал этот вопрос раз двадцатый за последние три дня. Спрашивал, когда Илья просыпался в его объятиях, когда осторожно и неспешно стягивал с его плеч ткань рубашки, когда покрывал поцелуями спину и шею парня. Но всегда получал один ответ:
- Я еще не решил.
Выбрать, определить свое будущее, смириться с участью раба оказалось слишком сложно. Илья честно размышлял над вариантами, прикидывая, какую пользу ему принесут умения Димитрия, богатство, кругосветное путешествие, но все это было бесполезным в свете поставленных перед ним условий.
- Ты станешь его частью, как рука или нога, - описывал картину будущего Андрей в одно из своих посещений. – Разве может голова существовать отдельно от всего остального? Так и вы с Димитрием станете единым целым и всегда будете вместе.
- Но ведь ты не так зависим от своего Хозяина? – пытался найти выход парень, получив в ответ только грустную улыбку.
- Это просто нужно почувствовать. У меня есть обязанности перед общиной, перед такими же светочами как ты. Потому я и волен свободно передвигаться по особняку, заходить в большинство помещений и делать многое и того, что даже не всем вампирам позволено. Но и плата за это соответствующая.
Тощий темноволосый мальчишка в тот момент показался Илье изможденным, словно из него высосали все соки, оставив только кожу, плотно обтягивающую кости. Старейший из светочей, он, казалось, был гораздо более несчастен, чем все остальные. И продолжал говорить, впервые за все время их знакомства низко опустив голову, чтобы не выдать слез:
- Мне больно без него. Отойти от Лавра на шаг значит получить в отместку мигрень, выйти за пределы комнаты – и сердце будет истерить так, словно внутри него крутят раскаленные пруты, спуститься в подвал – и вопить от боли будет каждая клеточка. Я могу отдохнуть от всего этого только в его объятиях. Отдохнуть, но не больше.
- И меня это тоже ждет? – Илье совершенно не хотелось оказаться в подобной ситуации, стать настолько зависимым от Хозяина. Но его согласия уже никто не спрашивал, просто ставя перед фактом.
- Возможно, ты исчезнешь раньше, - пожал плечами Андрей. – Для кого-то этот процесс занимает десятки лет, для кого-то – пару месяцев. Все зависит от того, насколько сильно ты любишь Димитрия.
- Я не люблю его! – возмутился Илья, чувствуя, как покраснели щеки. Потому что он не мог быть уверенным до конца в своих словах. Просыпаться в объятиях вампира, принимать его ласки и поцелуи было безумно приятно, но если каждое прикосновение мужчины парень ловил со смесью восторга и ужаса («А вдруг это больше не повториться?»), то Димитрий словно выполнял привычные действия. Приятные, но не более. И почему-то от осознания этого становилось только хуже. Так что Илья решил для себя, что не испытывает к вампиру ничего, кроме сексуального желания. – У нас просто секс.
- Прости, малыш, но ты его любишь, - Андрей усмехнулся, по-прежнему не решаясь посмотреть Илье в глаза. – Иначе не смог бы перенять его чувства, восприятие мира. Это один из даров вампиров, их гарант выживания: светочи всегда, без исключения, влюблены в своих Хозяев.
И теперь, обнимая Димитрия, парень с грустью признавал, что да, он успел за какую-то неполную неделю полюбить чужака, убийцу, НЕ человека. Мужчина всегда старался быть нежным, доставлять удовольствие прежде всего партнеру, но Илье этого оказалось мало. Хотелось тепла. Не того, что исходило от сытого и довольного охотой вампира, а уютного, своего собственного. Хотелось на солнце – подставить лицо и плечи горячим лучам, позволяя им рисовать на коже почти незаметные веснушки. Забыть все происходящее как страшный сон. И одновременно с этим, когда Димитрий был рядом, не хотелось ничего. Переплетение желаний, как тонкая вязь цветов и звуков, появлявшаяся все чаще с наступлением темноты.
С недавних пор Илья мог точно сказать, ночь или день за стенами особняка. Даже не глядя на часы. Казалось, все вокруг оживало с наступлением сумерек, наполнялось смыслом и шелково шуршащим звуком темноты. Вампиры воспринимали ночь так, словно она была одной из них. И приветствовали как равную.
- Скажи, - вместо ответа на вопрос вновь ушел от темы Илья, - а у ночи тоже есть светоч?
- Он есть почти у всех вампиров. У древнейших – тем более, - Димитрий терпеливо давил на парня, торопя с принятием решения. Его беспокоило то, что Илья все чаще заговаривал о семье, о бывшем доме, о желании прогуляться по городу днем. Нет, парень не смог бы сбежать, даже останься он один – его любовь к Хозяину вернула бы беглеца в особняк. Но что-то напрягало мужчину в выражении серо-голубых глаз, какая-то затаенная опасность, которой суждено выпустить когти в самый ответственный момент. Не сейчас, но позже.
- Какой он?
- По легенде светочем ночи является Солнце, что дарит жизнь всему на земле.
- Но… Оно же светит днем? – не понял парень.
- Ты забываешь о луне. Да, ночи достается лишь малая толика тепла своего светоча, обрывки дневной суеты и капля света, но они привыкли обходиться так.
- Так… А при чем тут Луна?
- У тебя же был курс астрономии? – нахмурился Димитрий, словно действительно был недоволен недогадливостью ученика. – Луна отражает свет Солнца, освещая собой ночь. Если бы светоч и его Хозяйка встретились, то она превратилась бы в день.
- Бред какой-то, - помотал головой парень, впрочем, не спеша выбираться из еще теплых объятий вампира, стараясь получить как можно больше его мимолетной ласки.
- Тьму нельзя привнести во свет, но можно светом разогнать темноту, - нравоучительно произнес Димитрий. – Именно за счет светочей в нас поддерживается человеческая суть. Чем сильнее светоч, тем больше мы люди, тем, соответственно, легче приживается в нас человеческая кровь. Говоря образно, вы выступаете в роли солнца для ночи.
- Так значит, вампиры в итоге становятся людьми?
- Нет, просто в нас остается часть от человека. Примерно половина. Хотя теоретически, конечно, возможно и полное обращение, но я с таким ни разу не сталкивался.
- Было бы здорово, стань ты человеком, - задумчиво пробормотал Илья, пристраивая голову на груди мужчины. Очень не хватало биения сердца, шума дыхания, практически неслышного рокота крови. Вампир полностью оправдывал свое второе название, будучи действительно не мертвым.
Почти неделя. Почти неделя в небольшой комнатушке, разбавленная краткими завтраками и ужинами в компании вампира во тьме столовой. Парень так и не смог разглядеть обстановку обеденной залы, как ни старался, как ни напрягал новые способности. Словно стол стоял посреди огромного пустого пространства, ограниченного лишь одной стеной с дверью у него за спиной. Хотя Илья явственно слышал бой старинный часов, скрип оконных ставней, тихое позвякивание хрустальной люстры над головой. Вместе с тем, все это казалось искусной иллюзией, нарушаемой лишь с появлением прислуги.
И все же парня тяготило подобное состояние дел. Он несколько раз просил Димитрия отпустить его дневную прогулку, неизменно получая в ответ скпетическое: «Решил в Дюймовочку поиграть?» От этого тона, от внезапно возникавшей холодности вампира становилось еще хуже. Накануне Ритуала Илье стало казаться, что выхода нет.
Остаться заложником в доме вампиров, служить простым передатчиком энергии для своего Хозяина – это было совсем не то, о чем мечтал парень. В одиночестве он жаждал оказаться где-нибудь в совершенно другой стране, независимым, свободным, сильным, а с приходом в комнату Димитрия начинал грезить о нежности, о ласковых словах, об ответном чувстве. Глупо, конечно, но парень ничего не мог с собой поделать и неосознанно ластился к мужчине, чтобы испуганно отшатнуться в следующий момент.
- Ты думаешь о желании? – вампир с улыбкой склонился над Ильей, скользнув рукой от груди к низу живота.
- Я… Хозяин, - пришлось пару раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоить неожиданно быстро заколотившееся сердце, - я схожу с ума от этой тьмы.
- И чего же ты хочешь? – пальцы мужчины едва ощутимо поглаживали мягкую кожу на выступающих косточках.
- Прогуляться… Хотя бы пол часа. Я вернусь, обещаю!
- Илья, мне казалось, мы закрыли эту тему?
- Пожалуйста!
Димитрий устало откинулся на подушки, закрыв ладонью глаза. Парню было тяжело, да оно и понятно: оказаться вот так в совершенно другом мире, практически рабом. Да еще и Андрей не упускал случая подлить огня, пугая Илью еще больше. На самом деле ничего ужасного вампиры в положении своих светочей не видели. Большинство из них в человеческом обществе были обречены на гибель, зачастую страдая от смертельных заболеваний. Община же давала им жизнь. А невозможность гулять днем… что же, за все надо платить. Тот же Андрей всегда казался вполне довольным своим положением, да и остальные не жаловались. Почему же тогда от одного взгляда Ильи хотелось наложить на себя руки? Вместо того, чтобы объяснить, показать, успокоить.
- Хозяин, - парень впервые решился коснуться кончиками пальцев щеки мужчины. Сам.
- Димитрий. Зови меня по имени, - зачем? Для чего? Кто бы дал вампиру ответы на эти вопросы.
- Ты, похоже, сам не знаешь, чего хочешь, - Илья нахально оседлал бедра мужчины, устраивая голову у него на груди. – Неужели так сложно отпустить меня хотя бы на двадцать минут?
- Мне будет больно, - впервые решил сказать правду Димитрий. Причин для лжи, которой прикрывался ранее, он и сам не мог бы назвать, окончательно запутавшись в собственных эмоциях. – Мы с тобой уже слишком сильно связаны, и ты не сможешь перенести солнечный свет спокойно. Но как твоему Хозяину мне придется защищать тебя, а значит, принять всю боль на себя.
- Но я могу спрятаться в тени, - мужчина начал поддаваться на уговоры, а потому Илья решил слегка надавить на него, чтобы выбить себе хоть кусочек желаемого. Он раньше никогда не задумывался, сколь много для него значил день и возможность понежиться в солнечных лучах. Как всегда, что имеем – не храним…
- Не сможешь. Тебе захочется выйти, подставить ладонь, ощутить тепло на своей коже, - вампир не угадывал, он точно знал, что так будет. Но почему-то его сопротивление сходило на «нет».
- Не хочу, чтобы тебе было больно. Я постараюсь сдержаться.
- Ладно, идем.
Димитрий вел его по каким-то катакомбам, легко ориентируясь в переплетениях множества проходов и арок. Сверху нависала толща земли, поблескивая в полумраке влажными корнями, а пол плотно застелил зеленый мох. Но, несмотря на общую мрачность, парню было неожиданно уютно в этом подземелье. И темнота, скопившаяся в углах, больше походила на одну большую кошку-мурлыку, которая вот-вот откроет желтые глаза и прибежит ластиться под ноги.
- Куда мы? – из разговора Илья сделал вывод, что вампир отведет его на прогулку, но, судя по легкому наклону вниз, он имел иные планы.
- К моему учителю. Возможно, он согласиться сопровождать тебя, - Димитрий остановился перед высокой аркой, стоявшей среди трех десятков таких же. Разве что надписи везде слегка различались, что в общем нагромождении декоративных завитков было практически незаметно. Правда, вампира мало интересовали скульптурные ухищрения предков. Он бросил что-то в центр арки, произнес пару слов на совершенно непонятном языке, и та вспыхнула по периметру языками алого пламени. – Пойдем.
- Т-туда? – Илья с ужасом разглядывал почти полностью перекрытый огнем проход. Он совсем не был уверен, что сможет протиснуться в ту узкую щель, а Димитрий, как ни в чем не бывало, продолжал тянуть своего любовника за руку.
- Естественно. Что не так-то?
- Так… огонь же…
- Ах, это, - наконец-то сообразил вампир. – Это только иллюзия. Чтобы попугать наивных новичков вроде тебя.
- Ты знаешь, что-то оно не выглядит иллюзией, - с сомнением протянул парень, стараясь, чтобы голос не сильно дрожал.
- Ты видел много иллюзий?
- Дим… Страшно же! – Илья сделал очередную попытку вырваться. Желание гулять по улице кануло в небытие, а комната, в которой он провел последние несколько дней, показалась оплотом уюта и безопасности. Тем более, что пламя разрасталось все больше.
- Хм… Думаю, у меня способ провести тебя, - если бы Илья не был бы так напуган перспективой поджариться до состояния угольков во время прохода под аркой, он бы обратил внимание на подозрительно довольно блестящие глаза мужчины. Но…
- Да? И какой?
- Вот этот, - конечно, поцелуй – один из наиболее банальных методов разрешения психологических проблем. Зато и наиболее действенный из всех. Так что парень, почувствовав прохладное прикосновение губ вампира к своим, плотно сжатым, в первый момент растерялся. Чтобы в следующий момент покорно ответить на поцелуй, постепенно расслабляясь в объятиях мужчины. – Ну как?
- Ммм? – Илья потянулся за продолжением, неосознанно пробираясь руками под его рубашку.
- Пойдем? – наблюдать за парнишкой, с блаженной полуулыбкой двинувшимся следом, было очень приятно. Естественно, перед самой аркой, узрев в опасной близости к своему носу хищное пламя, Илья попытался отскочить, вырваться, но был безжалостно отправлен прямо в центр Ада мощным толчком в спину. Димитрий спокойно вошел следом и подобрал с пола не прекращавшего жмуриться от ужаса парня, крепко прижав к себе.
- Надо же, какие трогательные отношения, - раздался слева от них полный ехидства голос с мерзкими тягучими интонациями. – Почему без стука?
- Учитель, - вампир почему-то проигнорировал вопрос, в почтении преклонив колено перед невысоким толстеньким мужчиной с отвратительными, будто наклеенными, усиками и лоснящейся лысиной. Глядя на него, Илья мог подобрать несколько званий данному субъекту, от абсолютно нецензурных до сложных и почетных вроде личного секретаря демона. Но назвать толстячка Учителем, да еще упасть перед ним на колени…
- Какой у тебя невоспитанный светоч. Я так могу разозлиться и перестать покровительствовать тебе, Димитрий, - капризно выпятил нижнюю губу демон.
- Простите, Учитель, я обучу его.
- Ой, да ладно. Выкладывай, что у вас стряслось, если ты решился притащить ко мне это невинно-святое недоразумение.
- Он хочет гулять.
- Поводок и ошейник с шипами сделают свое дело, - казалось, Учителю не было дела до своего ученика, но спокойствие и едва заметная улыбка вампира говорили об обратном. И уже начавший подозревать Хозяина в розыгрыше Илья невольно залюбовался им, не заметив, как демон подошел слишком близко. – Или вы их используете только в постели?
- Он хочет прогуляться днем.
- Даже так… Ну тогда я с удовольствием поиграю с мальчиком в игру «убей того, кого любишь».
диалоги
- Простите… - но как бы ни была страшна перспектива прогулки рядом с демоном по улицам города, Илья не был готов отказаться от воплощения своего единственного за несколько последних дней желания. – Просто вы не похожи на демона.
- Да? И как же, по-твоему, выглядят демоны? – Учитель вел парня какими-то странными арочными переходами, будто демонстрируя все великолепие подземного мира: малахитовые коридоры, алмазные залы, многочисленные комнаты, украшенные россыпью драгоценных камней. Правда, в таком количестве вся эта роскошь, мягко говоря, не впечатляла. В итоге демон оказался единственным достойным внимания объектом.
- Ну… - в сомнении протянул Илья. – Рога там… копыта…
- Ясно. Не знаю, как правильно, но так – точно неправильно? – парень неожиданно даже для себя улыбнулся уголками губ и кивнул, подтверждая правильность слов Учителя. Тому же осталось только устало вздохнуть. – Вы, люди, так предсказуемы. Появись я перед тобой в образе большого рогатого мужика с шипами по всему телу и слизью, вытекающей из непрерывно лопающихся волдырей, - Илье несколько поплохело от представленной картины, - ты бы тут же согласился с определением моей расы и умер от разрыва сердца. О прогулке, естественно, пришлось бы забыть. А то, что я могу прийти в мир в любом облике, тебе почему-то в голову не пришло.
- Тогда почему какой образ? Я бы выбрал… ну… воина или чудовище. Чтобы можно было не опасаться нападения, - парня действительно заинтересовала последняя фраза демона. Да и вообще, обилие в реальности мифических существ слегка шокировало, прежде всего, множеством новых фактов.
- Люди, - Учитель произнес это таким тоном, что сразу стало понятно, насколько он презирает человечество в целом и одного конкретного парня в частности, - вам бы все силу да победы. А между тем, все время властвовать и побеждать не так интересно, как просто жить. Мне это надоело на втором тысячелетии существования.
- Не представляю, как победы могут надоесть.
- Поживи с мое – представишь. О! Мы уже пришли.
Последний проход под аркой, на этот раз затянутой тончайшей водной пленкой, и они оказались в небольшом тенистом проулке между домами еще сталинской застройки. С улицы лились потоки света, гомон толпы, гудение машин, насыщая воздух той свойственной лишь большому городу атмосферой, что заставляет людей двигаться и жить быстрее. Но, как ни странно, Илья не чувствовал себя частью этого. Ему нравилось смотреть, наблюдать, подмечать какие-то мелочи. И при всем при этом парню просто не было места в пестром водовороте суетной жизни.
Солнечные лучи, будто прожектора, выхватывали из толпы то загруженную сумками женщину лет пятидесяти, то пошатывающегося от избытка алкоголя в крови старичка, то шествующих с надменным видом подростков. От этой картины становилось страшно и неприятно… потому что тот же Димитрий теперь казался гораздо более живым, чем люди на улице. В их глазах, лицах. Жестах не было и сотой доли понимания ценности каждой секунды, эмоций, мыслей, переживаний. Только мелочная суета.
- Ты хуже, - демон небрежно привалился спиной к углу здания, подставляя лицо под солнечные лучи. На мгновение Илье захотелось поступить так же, но осознание, что вампиру в подземелье может стать больно, останавливало его. Равно как и замечание Учителя.
- Почему?
- Потому что ты только и делал всю свою жизнь, что занимал место да жалел себя, - мужчина внимательно вглядывался в толпу, не прекращая говорить ни на секунду, не позволяя парню вставить даже слово. Как будто торопился сказать как можно больше. – Они хотя бы стремятся продлить собственное существование, получить положенное им счастье. Правда, зачастую довольно жуткими способами, зачастую выбирая в корне неверный путь. Но пытаются, цепляются за жизнь зубами. Ты же… опустил руки, едва узнав о своей болезни. Когда родственники приказали тебе не принимать лекарств, безропотно согласился, вместо того, чтобы возмутиться таким положением дел. Конечно, гораздо проще не думать о будущем, заранее похоронить самого себя вместе с мечтами и желаниями, чем хотя бы попытаться бороться. И, что хуже всего, узнав о своей роли светоча, ты также принял эту участь, не попытался сбежать, убить Димитрия.
- Андрей сказал, что это бесполезно… - пытался оправдаться Илья, уже понимая, что демон прав. Он никогда не боролся, не пытался сопротивляться. Не то, что плыл по течению – был покорен даже легкому дуновению ветерка.
- Считаешь слова мальчишки достаточной причиной? – Учитель окинул парня брезгливым взглядом. – Равнодушие – самый страшный грех, Илья. Но даже его тебе не достичь. Ни добродетели, ни чести, ни силы – тебя просто не существует. Так фарфоровая кукла воссидает на полке, обреченная на вечное любование чужой жизнью. Вот только она слишком мертва, чтобы стать ее частью. Как и ты.
- Я же не виноват, что болен! – слова демона хлестали по сердцу сильнее плети, и парень почти ненавидел его, судорожно сжимая пальцы в кулаки, чтобы сдержаться и не ударить. Потому что для этого нужно было шагнуть под солнечные лучи, причинить боль Димитрию.
- Ты виноват в том, что не жил! Тебе был дарован шанс, на который ты просто-напросто наплевал, - казалось, демон разозлился, в его голосе то и дело скользило сердитое рычание, а между губ показались удлиненные клыки. И теперь Учитель несколько не походил на безобидного толстячка, демонстрируя скрытую внутри силу. – Что ты сделал в своей жизни, кроме перевода пищи в дерьмо? Помог кому-то? Создал что-нибудь своими руками? Обманул? Предал? Твоя жизнь и ломаного гроша не стоит, а за смерть ты должен сам приплатить!
Илья сделал шаг по направлению к демону и теперь стоял на самой границе между светом и тьмой, удерживаемый в тени памятью о вампире.
- Что же ты остановился? – расплылся в ехидной улыбке Учитель. - Даже ударить меня не можешь?
- Ты не стоишь боли Димитрия, - сказать это оказалось очень просто. И вместе с этим пришло понимание истинности фразы. Демон не был способен причинить вред ему, только пытался вывести из себя, чтобы спровоцировать ошибку.
- Не стою? А что ты скажешь вот о ней?
На проезжей части, прямо в слепящем световом пятне, стояла детская коляска, намертво застряв колесом в огромной щели в асфальте. Из недр коляски доносился детский плач, мать ребенка, матерясь сквозь зубы, пыталась выдернуть колесо из земли. И не видела, как на нее на полной скорости несется грузовик, а окружающие равнодушно шли мимо, словно не видя грозившей опасности.
- Ну что, так и будешь стоять? – ехидный голос демона пробился в сознание Ильи.
Боль Димитрия, собственный страх, робость – все это исчезло, оставив только желание помочь. Парень бросился из спасительной тени, заранее предчувствуя гнев вампира, и со всех ног рванул к коляске, чтобы рывком выхватить из нее кричащий сверток и оттолкнуть женщину на тротуар. Возмущенно гудя, мимо пронесся грузовик, смахнул коляску, будто ее и не было, а Илья уже побежал обратно, всучив шокированной произошедшим женщине ребенка. Чтобы натолкнуться на радостно ухмыляющегося чему-то демона. – И что, стоила боль Димитрия спасения иллюзии?
Уже глядя в затянутые алой пеленой глаза Учителя, Илья знал, что ошибся, но все же обернулся. Все также ярко светило солнце, все так же равнодушно шли люди… Только не было ни женщины с ребенком, ни следов торможения грузовика, ни трещины в асфальте.
- Ты обманул меня.
- Я демон, мне положено.
- Но за что? – парень прекрасно понимал, что стоявший рядом мужчина не просто не был человеком, он воплощал в себе все людские пороки. Как можно было ожидать от демона честной игры, не подготовиться к подвоху?
- Ты недостоин моего ученика, Илья. Слишком чистый, невинный, наивный. Ты способен поверить даже демону, который предупредил тебя о своей грязной игре заранее, - Учитель спокойно закурил, создав язык пламени прямо из пальца.
- Он ведь сам выбрал меня…
- И я должен показать Димитрию его ошибку.
- Не вам решать, как ему жить! – парень закусил губу от расстройства. Он определенно причинил вампиру слишком много боли, а значит был обязан вымолить прощение.
- Не мне. Но зато в моей власти решить, что тебя не должно быть рядом с моим учеником. Ты должен уйти, исчезнуть с лица земли, позволить Димитрию стать свободным.
- Я не держу его.
- Нет, но ты упорно надеешься, что он ответит взаимностью на твою любовь. Опомнись, мальчик. Димитрий – ученик демона, продавший возможность полюбить в обмен на свою жизнь. Вместе с прочими составляющими счастья.
Было больно. От того, что Учитель был абсолютно прав, от осознания собственного бессилия, от возникшего в груди отголоска ненависти вампира. В этот момент парню пришло понимание того, что как бы ни была сильна его любовь, Димитрий никогда не ответит взаимностью. В голове прочно обосновались слова демона по поводу бесполезности Ильи, его никчемности, не способности достойно нести дар жизни. И сами собой перед глазами замелькали обрывки воспоминаний: больница, беготня по врачам, сдача анализов, зачастую бывшая неприятной процедурой, усталый взгляд матери… Первая встреча с Димитрием, шепот за кухонной дверью, четыре года жизни в клетке без прутьев. Он потерял столько времени, не решаясь сделать шаг прочь от родных, боясь остаться один на один со своей болезнью. Кто знает, что было бы сейчас, спустись Илья однажды по карнизу во внутренний двор дома из окна, уйди от нудных обязательств и зачастую непонятных требований?
Те парни, целовавшиеся в закутке между гаражами пару лет назад… Между ними было нечто, что заставляло сердце биться чаще, что делало их идеально подходящими друг другу, тогда как с вампиром подобного ощущения не возникало. Димитрий просто брал понравившегося ему мальчишку, не особо заботясь о чувствах последнего, а Илья позволял ему это. Потому что умудрился влюбиться, потому что был неспособен бороться за любимого.
- Я действительно так жалок?
- Нет. Ты просто не должен существовать, - демон стоял рядом с парнем, с улыбкой вытирая его слезы кружевным, неуместным в этой подворотне, платком. – Родись ты раньше, когда люди еще не знали о раке, у тебя был бы шанс. Родись ты позже, когда люди научатся его лечить, ты смог бы исправить ситуацию. Но здесь, в этом времени, в этом мире, ты лишний.
- И что мне делать? – поднял на Учителя взгляд парень. – Зарезаться, утопиться, отравиться?
- Эти методы бесполезны, ты уже стал частично вампиром, и организм сможет восстановиться спустя какое-то время сам. Но… есть еще Ритуал и желание, которое Димитрий будет обязан исполнить в качестве дара.
- Он сможет?
- Ты сомневаешься в моем ученике?
По дороге обратно Илья несколько раз прокрутил в голове весь разговор с демоном, пытаясь найти мешающую принять все на веру несуразность. Как будто от его внимания ускользнула какая-то мелочь, способная перевернуть смысл каждой фразы с головы на ноги. Все рассуждения, слова, обвинения демона попадали в точку, подтверждая собственные догадки парня. Мужчина словно повторял пришедшие Илье давным-давно мысли. И это слишком сильно выбивало из колеи, мешая сосредоточиться и хорошенько обдумать ситуацию.
Димитрию был необходим светоч. Чтобы стать сильнее, чтобы раскрыть весь свой потенциал. И по идее Учитель должен был всячески способствовать этому, подталкивать вампира к совершенствованию. В то же время возникало стойкое ощущение, что демону нужно нечто совершенно иное. Безусловно, он действовал только в собственных интересах, безжалостно заставив парня причинить ученику боль, но ведь должна же быть хоть какая-то логика в его требованиях?
- Ты не разгадаешь, - бросил демон, проводя Илью сквозь очередную арку, - можешь даже не напрягаться.
- И все же я попробую, - не стоило огрызаться перед тем, кто сильнее. Но парня потряхивало перед встречей с Димитрием.
- Зачем? Всю жизнь слушал других, а тут вдруг решил подумать? Не поздновато ли?
- Возможно, я выучил урок.
- Мальчишка, я и не собирался тебя учить. Все это было сделано для Димитрия. Кстати, вот и он.
Они шагнули в последнюю арку в зал, посреди которого сидел на каменном полу вампир, прижимая к лицу ладонь. Как будто на нем красовался порез или ожег…
- Дим! – Илья бросился было к мужчине, пытаясь отнять его руку от лица, но в следующий момент оказался отброшенным на добрую пару метров, чувствительно приложившись спиной к камням:
- Не подходи ко мне!
- Вот видишь, мальчишка не способен сдержать данное слово. Он слишком слаб, чтобы стать достойным тебя светочем, - вмешался демон, присаживаясь на корточки перед учеником. – Покажи, что там у тебя.
Вся правая половина лица вампира превратилась в малоаппетитное месиво из лоскутов кожи и спекшихся мышц между ними. Пустая глазница, почти полностью пропавшая часть губы, волдыри и обугленные участки – Илью затошнило. Как от вида, так и от запаха, растекшегося по зале. Тем временем демон неспешно поводил руками над поврежденным участком, что-то нашептывая на неизвестном языке. И словно по волшебству ожег стал затягиваться, восстановился глаз. и через минуту Димитрий уже с абсолютно спокойным лицом подошел к парню.
- Пойдем. Ритуал назначен на завтра, - Илья поднялся с пола и последовал за вампиром, попытавшись прикоснуться к нему рукой, но заслужил только холодную улыбку и полный презрения взгляд. – Не смей касаться меня.
часть последняя
Оставшиеся до Ритуала дни Илья провел в полном одиночестве, запертый в своей комнате. Даже еду слуги оставляли под дверью и успевали скрыться прежде, чем он успевал выглянуть наружу. Впрочем, пару раз парень пытался выбраться на прогулку по особняку, перешагивая поднос и двигаясь по направлению к двери в основной коридор, но та неизменно оказывалась запертой. Равно как и другие выходы с части Димитрия.
Сам же вампир после инцидента с демоном обозлено швырнул Илью на кровать и покинул собственную спальню. Как выяснилось позже, до самого Ритуала.
Одно радовало – у Ильи появилось время спокойно обдумать сложившуюся ситуацию, а заодно и поразмышлять над своим желанием. Демон вполне однозначно дал понять, что парню не место в общине, не место рядом с Димитрием, но тот, в силу молодости и некоторой наивности, упрямо пытался верить в обратное. Правда, с каждым проведенным в одиночестве часом все меньше и меньше. Не хватало присутствия рядом любимого мужчины, не хватало его ласк, взглядов. Вероятно, вампир выбрал лучшее наказание за проступок – оставил Илью наедине со своими, преимущественно нерадостными, мыслями.
Старинные часы в столовой мерно и равнодушно отбивали последние часы жизни Ильи, а он просто лежал на кровати и бездумно смотрел в ставшую такой родной темноту, в тысячный раз прокручивая и анализируя разговор с Учителем. Каждое слово било точно в цель, выстраивало новую ступень в логической лестнице на пути к удручающему выводу, подводило печальный итог всей предыдущей жизни парня. Он ведь никогда не любил. Потому что не давал себе труда задуматься над поступками и мотивами других людей, покорно принимая их волю. Тогда это казалось естественным и логичным, в свете же новых событий… он был просто игрушкой в чужих руках. А у игрушек холодные сердца.
Мать и сестра, единственные родные во всем мире люди, с которыми Илья расстался очень просто и спокойно. Возможно, дело было в масках, которые женщины носили все четыре года, в неестественности их поведения. Возможно, останься они жить как прежде, со скандалами, жестокостью, нищетой, чувства парня смогли бы пробиться сквозь плотный заслон между душой и внешним миром. Но факт оставался фактом – Димитрий значил для него гораздо больше, чем собственная мать.
Почему-то вспомнился пытавшийся добиться поцелуя учитель. Что было бы, войди сестра чуть позже? Илья со вздохом перевернулся на бок, ловя кончиками пальцев розоватые паутины шагов в коридоре.
Его банально продали за несколько лет сытной жизни, за собственное бессмертие, за снятие с души чувства вины за его болезнь. Но стоило ли это того? Андрей говорил, что светочи постепенно растворятся в своих Хозяевах, становясь их частью. Но сколько лет придется провести парню рядом с равнодушным к нему вампиром, прежде чем он сможет уйти в небытие? Год? Это Илья еще был готов потерпеть. Пять лет? Сложнее, но при помощи других светочей тоже возможно. Десять?... Он одновременно желал поскорее покончить с этой жутковатой историей и оставаться рядом с Димитрием как можно дольше. Пусть больно, пусть обидно, но рядом. Чтобы иметь возможность прикоснуться к его руке, почувствовать на коже касание горячих губ, услышать мягкий баритон, от которого подкашивались ноги. Глупо, романтично, нелогично… Но парень впервые в жизни испытывал подобные чувства.
И те ночи (или часы?), когда вампир ласкал его, был нежным и властным, подчинял и подчинялся сам… Разве такое возможно без взаимной любви? Илье хотелось верить, что нет. Но разум твердил, что он сам себя обманул, придумал несуществующую реальность, в которой было место счастливому концу у страшной сказки.
Все существование парня было придуманной им самим сказкой. Порой полной иронии, порой чересчур концептуальной, порой абсолютно бредовой. Но так не бывает в жизни. «Что ты сделал в своей жизни, кроме перевода пищи в дерьмо? Помог кому-то? Создал что-нибудь своими руками? Обманул? Предал? Твоя жизнь и ломаного гроша не стоит, а за смерть ты должен сам приплатить!» - чувствительно резанули по сердцу слова демона. И еще больнее, понимание того, что Учитель был прав. Каждый человек должен оставить на земле свой след, но Илья… Его как будто никогда и не существовало. Шкаф с одеждой, личный дневник под матрасом да несколько старых фотографий – вот и все, что оставалось после него. Одна спичка – и память о человеке будет стерта навечно.
«Неужели я и теперь вот так бездарно проиграю?» - думал парень, сминая в пальцах рукав нового костюма для Ритуала. На этот раз сладко-горьковатого темно-коричневого цвета. Его Илья обнаружил в шкафу и тут же поспешно натянул, стараясь хотя бы новой одеждой отгородиться от воспоминаний об обожженном лице вампира…
- Нам пора, - Димитрий возник из темноты совершенно бесшумно. Высокий, сильный, красивый… холодный. В буквальном смысле. Стоило парню вложить пальцы в протянутую руку, как по телу пробежались зябкие мурашки, в кожу неприятно закололо. Сколько мужчина не ел, что из него ушло всякое упоминание о жизни? Хотя, впрочем, а было ли оно вообще когда-нибудь? единственная нежность, которую он позволял себе проявить по отношению к Илье, это короткое, но безумной приятное «mi antorcha». Но теперь и этому не было места в их отношениях.
- Я скучал по тебе, - парень попробовал улыбнуться, надеясь вызвать хоть какую-то реакцию у вампира, но получилась жалобная гримаса ребенка, не получившего обещанную конфету. Слишком сильно билось в груди сердце от того, что Он рядом, слишком сильно дрожали губы, от того, что Ему плевать, слезы застилали глаза, мешая смотреть на Него.
- Мы опаздываем, - казалось, робкие слова Ильи скользнули мимо слуха Димитрия, и тот с силой потянул парня на себя, заставляя подняться на ноги. Равнодушно, без лишних движений, мгновенно одернув руку, словно каждое прикосновение к светочу было неприятно мужчине.
И снова длинные коридоры особняка общины. Сегодня они были украшены цветами бессмертника и ветвями вереска, гобелены, ковры, мебель – все оказалось выполнено в строгой черно-белой гамме, лишенной полутонов. Казалось, даже тени не рисковали ложиться неуместными серыми обрывками на дорогие ткани. Когда и главное для чего вампиры успели все это сделать оставалось загадкой. Впрочем, Илья не считал себя сведущим в традициях общины достаточно, чтобы судить об рациональности их поступков. Возможно, такая цветовая гамма должна была что-то символизировать. А возможно, кто-то просто решил сделать перестановку.
Залом для Ритуала оказалась та самая столовая, в которую Димитрий раньше приводил парня. Только теперь комната была залита искусственным светом и тонула в черно-алых цветах декора. Слишком много каких-то завитушек, бахромы и прочих излишеств. Так много, что Илья едва подавил в себе желание брезгливо наморщить нос. Откуда у него такое отношение к безвкусице также осталось загадкой…
- Подойдите ко мне, дети дня и ночи, - на небольшом возвышении в центре зала, прямо перед вычурной пентаграммой, стоял Учитель в облачении священника и с благожелательной улыбкой протягивал к вошедшим руки. Видимо, Илья отреагировал как-то не так на встречу в демоном, потому что в глубине зала раздались ехидные смешки. Впрочем, быстро смолкшие.
И был долгий, неспешный проход между двумя рядами вампиров. Правда, парень не запомнил ни одного лица, стараясь хоть украдкой коснуться шествовавшего впереди Димитрия. Почему-то казалось важным получить от него хоть какое-то подтверждение, что Учитель ошибался, что Илья сам себе напридумывал проблем… Легкое касание руки, едва заметный поворот головы – парень бы тут же поверил и согласился на любые условия. Но… Мужчина никак не показал, что заметил хотя бы присутствие рядом своего светоча. И наконец, центр пентаграммы, довольное происходящим лицо демона, пустые глаза Димитрия. Так обидно, что даже больно.
- Когда госпожа ночь шагает по земле, отмеряя каждому существу в подлунном мире свой час и срок, когда заглядывает в души спящим детям, она читает по сердцам, глазам, улыбкам наши судьбы, - заговорил демон и воздел руки к потолку. – Но и она же положила вампирам всем иметь свой светоч. Дабы племя могло жить и поклоняться своей великолепной госпоже. Итак, вознесем же хвалу Хозяйке ночи заключением союза между этими двумя детьми дня и ночи. Повторяйте за мной…
Илья потерялся в пространстве еще при первых же словах Учителя, почувствовав ледяное касание вампира на своей коже. Наверное, по Ритуалу было положено держаться за руки, но парень вцепился в Димитрия так, словно тот мог убежать. В итоге клятву он произнес кое-как, почти на автомате повторяя незнакомые звуки, складывающиеся в непонятные слова и фразы. И даже подсунутая под нос книга не помогала: что толку разглядывать эти странные закорючки, когда рядом Он клялся быть всегда рядом?
Быть рядом, - неожиданно дошло до парня, - но не любить. Вся процедура была для мужчины просто формальностью. И слова, и жесты, и взгляды. Как будто солнце выжгло в нем остатки былой нежности и искренности, превратив в каменного истукана. Парень с грустной улыбкой прикрыл глаза, чтобы не заплакать от жалости к вампиру, чувствуя, как кожи касаются легкие потоки ветра, оставляя за собой легкое жжение. Димитрий не был способен на любовь. Он продал демону возможность испытать это чувство в обмен на собственную жизнь, не понимая, как много потерял. Никогда не быть счастливым. Ни минуты, ни секунды. Когда даже теплые воспоминания из детства не привносят в душу тепла и покоя, когда не радует власть и собственные успехи, когда даже быть глубоко несчастным бесполезно, потому что тогда легче не станет.
Учитель обманул своего ученика, забрав у него гораздо больше, чем просто счастье. Он отобрал возможность умереть, а значит, освободиться от своей тяжкой ноши. И породил существо, лишенное души и сердца, обреченное на пустоту и тьму, с которой не сравниться даже ночи…
- Илья, по законам Ритуала ты можешь пожелать что-нибудь в дар от своего нового Хозяина, - демон ехидно улыбнулся, глядя парню в глаза. Конечно, он уже выиграл эту битву… - С известными тебе исключениями.
- Должен ли я произносить свое желание? – собственный голос показался Илье чужим, слишком хриплым, резким. Словно он кричал много дней без перерыва.
- Нет, конечно, но, боюсь, Димитрию сложно будет понять твое желание.
- А ему и не надо его понимать, - в глазах Учителя, как и во время предыдущей встречи крутился вихрь чего-то запретного, жуткого, мощного. Но теперь этот взгляд не пугал парня, вызывая в душе только отголосок скептической усмешки. Потому что Илья знал, что пожелать. Наверное, впервые в жизни был стопроцентно уверен в собственном выборе и радовался за другого.
Приблизиться на шаг к Димитрию, откинуть голову ему на плечо, открывая доступ к аорте и прикрывая глаза. Лучше он, ему нужнее…
- Илья, ты не обязан просить для себя смерти, - хмуро осведомил его вампир, слегка склонив голову к бьющейся под кожей жилке, и парень закрыл глаза, иронично улыбаясь. Такой взрослый и опытный, а такой глупый. Ведь Илья просил совсем не о смерти…
кожа парня прорвалась не сразу, упруго поддавшись напору острых клыков, а потом услужливо расступилась, выпуская наружу поток ярко-алой крови. Сочной, полной жизни, полной боли…
Слезы все равно потекли по вискам, как ни старался Илья их сдержать. А потом стало поздно, соленые капли намочили ткань костюма Димитрия, очертили свой путь блестящими дрожками, позволили вцепиться в рукав костюма вампира пальцами. До белых костяшек, по прокушенной губы. Плевать. Главное, чтобы он наконец-то понял, чтобы научился, чтобы получил второй шанс. А жизнь… Право же, такая мелочь…
«Рожденный при свете Солнца и сын затмения Луны. Навечно разлученные днем и ночью, получившие право на любовь. Одному по праву рода отдан Ад, пред вторым за тень улыбки склоняет голову Рай. Две противоположности, две грани одного и того же. Им не суждено идти рука об руку ни в жизни, ни в смерти».
Димитрий с каменным лицом нашептывал морю слова священника, закутавшись плотнее в плащ. Ждать сотню лет, надеяться и верить, обрести на краткий миг, чтобы тут же потерять навечно. Проклятый не сможет попасть в Рай, тогда как святому закрыта дорога в Ад. Единственный шанс на Земле они не успели использовать. Вампир в последний раз взглянул на заходящее солнце и покрепче зажмурился, собираясь с духом. Лучше закончить все это сейчас, чем ждать еще два века… Вдох, выдох. Больше для успокоения мыслей, чем по необходимости. Пальцы с силой сжали край плаща, и кусок ткани темнеющей птицей устремился в бушующие волны.
Мазнув напоследок лучами по лицу Димитрия, солнце скрылось за горизонтом.
- Какого?... – ошеломленно разглядывал мужчина свои руки. Ни ожога, ни повреждения – ничего. Будто он и не стоял несколько секунд под прямыми солнечными лучами.
- Удивлен? – Учитель остановился рядом, задумчиво разглядывая красно-фиолетовые переливы заката.
- Что… Что со мной?
- Я думал, что за почти сто лет нашего общения сумел научить тебя хоть чему-то, думал сделать своим преемником. Но нет, ты поддался эмоциям, своей слабости, решил угробить себя, наплевав на мои усилия.
- Почему я жив?! – Димитрий принялся трясти демона за плечи, от чего голова того забавно моталась из стороны в сторону.
- Потому что ты человек, ученик. Со всем полагающимся набором вроде души, сердца, эмоций…
- Но… Так не бывает… Это невозможно!
- Все бывает, Димитрий.
- Я хочу вновь стать вампиром! Там мой дом, там моя жизнь, там моя семья… - мужчина пошатнулся от чувствительного удара в челюсть. В принципе, демон сдерживал себя, потому как ударь он в полную силу, ученика бы больше не существовало. А в карих с алыми искрами гнева глазах плескалось пламя.
- Мальчишка отдал душу в обмен на твою жизнь. Пожертвовал Раем, обманул Ад, лишился шанса на перерождение! Ради тебя. Чтобы ТЫ смог испытать любовь и боль, радость и разочарование, чтобы ты жил, мать твою! Так будь же достоин этой жертвы!
- Он… что? – выпивая кровь Ильи Димитрий жалел о потраченных средствах на воспитание столь никчемного светоча. Который сдался без борьбы и выбрал не самую приятную из смертей… Как оказалось, он ошибался. Парень смог совершить невозможное, пожертвовал собой за так, не имея никаких гарантий, что его жертва будет не напрасной. И в любом другом случае ворота Рая с радостью распахнулись перед ним…
- Его больше нет. Ни души, ни тела, - казалось, демон действительно грустил. – Зато есть ты. Постарайся отдать свой долг сполна.
- Как? Податься в священники, убивать вампиров?
- Просто живи.
Мужчина растеряно смотрел вслед неспешно удаляющемуся демону, постепенно осознавая его слова.
- Живи… Кто бы еще подсказал, как это делается…
@темы: Santo maledizione, слеш
